— Ну, у тебя и видок... Просто ужас!
По сравнению с тобой, очень даже возможно, подумалось Тори. Винс буквально лучился здоровьем, энергией и неиссякаемой жизненной силой.
— Это все потому, что у нас будет ребенок. У меня токсикоз... Но ты как-то об этом не думал, да? — Тори сделала шаг к двери. Она даже не знала, сумеет ли в таком состоянии добраться хотя бы до дивана в гостиной, не говоря уж о том, чтобы подняться наверх. — Ребенка мы зачали вместе, а страдать мне одной, потому что тебе наплевать...
Она бы, наверное, упала, если бы Винс ее не подхватил. И Тори услышала, как он выругался себе под нос. Почувствовав, что он обнимает ее за талию, она на секунду прижалась к нему. Он был ей так нужен сейчас. Его нежность. Его сила, его поддержка.
— Не волнуйся, я тебя не подведу, — выдавила Тори. Ей было трудно дышать, не то что говорить. Сегодня вечером их пригласили на благотворительное мероприятие в пользу умственно отсталых детей. Кстати, она с удивлением узнала, что Винс выписал фонду чек на более чем щедрую сумму. — Твой ребенок не помешает мне выполнить долг добропорядочной супруги добропорядочного человека, — произнесла она со всем сарказмом, на который была способна в своем теперешнем состоянии.
Но Винс подхватил ее на руки и проговорил твердо, но с какой-то странной хрипотцой:
— Ты никуда не пойдешь.
Тори протестующе пискнула, но получилось у нее не очень-то убедительно. Пока Винс нес ее в спальню, она, закрыв глаза, старалась не поддаваться расслабляющему ощущению его близости. Но ей было так хорошо. Она опустила голову ему на плечо, прижавшись щекой к мягкой ткани его пиджака.
«Я люблю тебя! Я люблю тебя!» — казалось, кричало ее сердце. Ее тело впивало его тепло. Его щека была так близко от ее губ... Знакомый запах одеколона...
— Винс...
— Тебе надо прилечь, отдохнуть, — сказал он все с той же странной хрипотцой, как будто у него в горле стоял ком. Он уложил ее в постель и накрыл пледом, не обращая внимания на ее слабые возражения. — Я попозже зайду.
Но не зашел. Тори ждала, ждала и сама не заметила, как заснула, а когда открыла глаза, за окном вовсю жарило солнце. Было уже далеко за полдень. То есть Винс уже должен был уехать на благотворительное собрание.
Как бы подтверждая ее догадку, за окном раздался мерный рокот двигателя. И знакомо прошуршали по гравию шины «БМВ».
Тори бросилась к окну, чтобы хоть издали посмотреть на мужа, но увидела только черный джип Флоранс, припаркованный на стоянке у дома. Выходит, Винс позвонил приятельнице, пригласил поехать с ним вместо плохо себя почувствовавшей жены.
Обида, боль, возмущение, ярость охватили ее... Как он мог?! Как он мог?!
Да очень просто, прошелестел у нее в сознании коварный голосок. Если Винс убежден, что ты «крутишь любовь» с Томом Дигби, он вправе считать, что и ему все позволено.
Так... Неужели нет никакой надежды? Все! — сказала себе Тори. Пора что-то делать. Нет безвыходных ситуаций. Все еще можно поправить. И заняться этим надо прямо сейчас. Тори решительно сняла трубку и набрала номер. Через секунду она уже говорила с Томом.
— И что ты хочешь, чтобы я сделал? Убедил Винсента Ллойда в том, что мы с тобой не встречаемся? — Тут как раз подошел официант, и Том заказал себе крем-брюле. Тори решила не брать десерт. Когда официант ушел, Дигби со смехом продолжил: — Если сейчас твой муженек сюда вошел, он бы мне точно не поверил.
Тори невольно поежилась. Меньше всего ей хотелось сидеть в одном из самых, пожалуй, престижных ресторанов города в компании Томаса Дигби. Да, ей надо было с ним поговорить. Но она собиралась зайти к нему в офис. Собственно, вчера они именно так и условились. Однако сегодня Том все-таки затащил ее сюда.
— Пожалуйста, не надо так шутить!
По ее резкому тону, по лихорадочному блеску глаз Том, должно быть, догадался, что его собеседница сейчас просто в отчаянии.
— Ладно, не буду, — проговорил он примирительным тоном, глядя поверх плеча Тори на официанта, который уже возвращался с заказом. — Хотя, если цветущая молодая жена не в состоянии сама убедить супруга в своей верности и любви, тогда... тогда, по-моему, дело плохо. Должен заметить, он производит впечатление жуткого собственника. И патологического ревнивца! — Том пристально посмотрел на Тори, не обращая внимания на официанта, который ставил перед ним вазочку с мороженым. — А он тебя, часом, не бьет?
Тори прожгла Дигби убийственным взглядом. Официант — профессионал в своем деле — не подал и виду, что что-то услышал. Но ей все равно было неприятно.
— Должен признаться, мне даже слегка импонирует, что Ллойд думает, будто я любовник его жены, — самодовольно заметил Том, когда официант ушел. — Такой весь из себя видный мужик, при всей-то его искушенности и деньжищах... Для него это, наверное, что-то новенькое: думать, что женщина — и не просто любая женщина, а его законная жена — от него гуляет. Какой удар по самолюбию! Из того, что мне доводилось о нем читать, я могу с уверенностью заключить, что большинство женщин, с которыми он когда-либо встречался, душу бы дьяволу запродали, лишь только подольше оставаться в его постели.