Воспоминания о прошлой ночи так разволновали Тори, что она даже не сразу смогла завести машину. За последние несколько недель им обоим пришлось пережить столько боли, совершенно ненужной и неоправданной, но теперь они снова вместе. Теперь, когда Винс наконец поверил, что у нее с Дигби ничего не было...
Тори погнала машину, как сумасшедшая. Ей не терпелось скорее попасть домой, скорее увидеть мужа. Ее сердце забилось в сладостном предвкушении, когда, въезжая во двор, она увидела на стоянке у дома знакомый «БМВ». Он поставил машину неаккуратно, как будто тоже ужасно спешил домой.
Тори закрыла машину и бросилась в дом. Внизу Винса не было.
Едва ли не бегом она взлетела по лестнице на второй этаж. Дверь в их спальню была открыта. Сейчас, сейчас она увидит его... Тори ворвалась в спальню и застыла в дверях. Винс действительно был там. Вот только застала она его за очень странным занятием. Торопливо, не глядя, он запихивал свои рубашки и брюки, костюмы и носки в большой чемодан, лежащий на кровати.
— Что ты делаешь? — произнесла Тори упавшим голосом.
Конечно, его могли срочно вызвать в другой город, а то и в другую страну по какому-нибудь неотложному делу... Но судя по сумрачному выражению лица, по горящему яростью взгляду, дело было отнюдь не в этом.
— А ты как думаешь? — Винс даже не оторвался от своего занятия, чтобы взглянуть на жену. Но когда он наклонился, чтобы поднять упавший галстук, Тори заметила, что на лице у него отражается только презрение.
— Но почему? — прошептала Тори, проходя в комнату.
Она действительно растерялась. Почему его настроение изменилось так резко? Разве что...
Винс поднял голову, и его глаза сверкнули точно колючие осколки льда.
— Ты знаешь, как одурачить мужчину. Знаешь, как выставить мужа полным кретином, — проговорил он убийственным шепотом, швыряя в чемодан очередной свитер. — Вчера ночью ты почти убедила меня своим... Господи Боже... таким соблазнительным, неотразимым телом, своей жадной горячностью... Но, хотя я очень ценю твою страстность, податливость и готовность меня ублажать, мне все же хотелось бы, чтобы моя жена была мне верна. Чтобы мне не приходилось делить ее с кем-то еще.
Тори побледнела.
— Ты о чем? — Впрочем, она уже знала ответ. — Флоранс! — Имя вырвалось у Тори само собой.
Винс раздраженно кивнул.
— Если ты не хотела, чтобы я узнал о том, что ты продолжаешь путаться с этим типом, тебе надо было вести себя более осмотрительно, любовь моя. — Последние слова прозвучали с едкой иронией.
Значит, Флоранс все же сказала ему. Но по каким-то причинам сегодня, а не вчера на вечеринке. Может быть, у нее просто не было случая переговорить с ним наедине. Или она разъярилась, что Винс дал ей уехать вместе с остальными гостями, а сам пошел к Тори, сгорая от нетерпения остаться наедине с женой. Но как бы то ни было, Флоранс все-таки позаботилась о том, чтобы Винс узнал, как его жена проводит время в городе. Возможно, она просто предупредила его по-дружески. Но скорее всего, не без горечи рассудила Тори, Флоранс сделала это с умыслом. Ведь вчера она ясно дала понять, что будет бороться за любимого человека.
— Винс, между нами ничего нет. И никогда не было. — Тори старалась говорить по возможности спокойно. Ей надо было его убедить, а гнев — плохой помощник. Сделать так, чтобы он ей поверил. Чтобы понял. — Я с ним встретилась для того, чтобы уговорить его сказать тебе правду о наших с ним отношениях.
— Правду? — Было ясно, что Винс не верит ни единому ее слову. — А чем же вы занимались в тот день, когда я застал вас обоих в полуголом виде?!
Ну конечно, все опять сводится к этому.
— И вовсе не в полуголом! — с жаром возразила Тори. — Во всяком случае, он был одет!
— Какой молодец! Ну, так и чем же вы с ним занимались? Пересматривали твой гардероб?
— Образно выражаясь, да! — разъярилась Тори, не обращая внимания на жесткий смех Винса. — Знаешь, есть выражение: «Прятать скелет в шкафу»? Вот он и искал этот пресловутый скелет. С такими, как он, лучше не связываться — себе дороже. Вот я и решила, что будет лучше, если я все-таки дам ему интервью, и тогда он отвяжется...
— Интервью, говоришь? У себя в спальне? Сидя в одном нижнем белье?
Боже милосердный! Ну почему, почему он ей не верит!