Такие «ребята» всегда появляются неожиданно. Как смерть. Она приходит, когда не ждешь. Сидишь себе – «живешь», и вдруг она нарисовалась. Вся такая неожиданная, со своей идеологией и принципами. Как эти братья.
– Чего стоишь, почему не на молитве? – сказал один из них, подразумевая то, что я здесь стою «не в тему».
– Да я друга жду. Он зашел туда.
– Почему с ним не пошел?
– Я пока что не умею молиться.
– Слушай, я тебя могу сам научить. Не стесняйся. Веры нельзя стесняться. Хочешь, приходи, я покажу тебе, где я живу. Я стану твоим учителем. Я тебе расскажу о нашей религии, о грехах, о молитве.
– Спасибо большое, но меня друг обещал научить, – соврал я, в надежде, что он отвалит.
– Друг? Он, наверное, тоже еще молод. От учителя многое зависит. Вы же не знаете, что такое настоящая вера. Пророк, мир Ему, говорил, что к изучению веры нужно подходить с осторожностью, ибо каждое неосторожное деяние может быть греховно, – сказал он с умным видом. Идиот, пытается меня заманить в свою радикальную шайку.
Я не хочу сидеть где-то в лесу, в горах, с автоматом и мочить всех, кого мне скажут. Не хочу умереть бессмысленно. Мол, мы несем веру в ряды неверных – ненавижу это слово! Эти радикалы любят заманивать молодежь. Почему им это удается? Да потому что среди молодежи полно идиотов! Они заполняют весь свой пустой мозг ненужной информацией, которая гласит, что смерть в бою с неверными автоматически даст «путевку» в Рай! А я думаю, что она даст «путевку» в никуда, в пустоту. Смерть, она приходит неожиданно. В основном. У больных раком она приходит «ожиданно», но тоже не всегда. Как повезет.
Я не знал, как от них отвязаться. Я сказал, что мне срочно нужно домой. Тот «змей-искуситель» сказал мне, что он с друзьями часто бывает здесь. Сказал, чтобы я не стеснялся и подошел к ним. Сказал, что люди из мечети мало знают о нашей истинной вере. Тоже мне, нашелся знаток. Уверен, продолжительность его жизни составляет около 35-40 лет. Их часто выкуривают. Из всяких домов, из леса, из ущелий, где они прячутся.
Помнится, была компьютерная игра, про итальянскую мафию в Америке 30х годов. Я очень любил в нее играть. Игра со смыслом и с прекрасным сюжетом. Главный герой – бывший таксист, но теперь он мафиозный солдат, на службе у дона Сальери. И в последней мисси этой игры было задание: «УБИТЬ ВСЕХ УБЛЮДКОВ». Не знаю, почему я это вспомнил…
Я больше никогда не ходил в мечеть, ждать друга и щелкать семечки.
Искра жизни VII
Первый курс в медицинском университете города S. оказался сложнее, чем «пророчили». Но человек – это животное, биологический вид, набор химических соединений. Человек ко всему привыкает. Адаптируется. И я прошел. Сдал экзамены, зачеты и прошел на второй курс, который оказался не сложным в плане учебы. А в плане моего мировоззрения он оказал на меня сильное влияние. Я сильно изменился. Я уже рассказывал о своем разговоре с Ларисой Александровной. О Боге. Впрочем, сомнения меня начали терзать еще в школе, но я не придавал им значения. Все верили, и я верил. Все упоминали Его имя в суе, и я упоминал. Сомнения одолели меня именно тогда, на втором курсе. Я стал черствым циником. Хотя нет, отсутствие веры сделало меня таким. Нет! Тоже неправильно. В общем, я не знаю. К чёрту этот самоанализ. Есть два типа верующих, в любой религии. Первый тип – искренне верующие – они просто верят, без причины, без объяснений, им не нужно что-то доказывать, они верят слепо и искренне. У них есть способность, есть дар, есть талант, который взялся непонятно откуда, и мне никогда их не понять. Хоть тресни – не понять! А второй тип – ложно-верующие – они вроде верят, но причина тому – не уникальная способность к искренней вере, а боязнь! Они просто боятся: «а вдруг там что-то есть, нужно верить, так, на всякий случай». И весь подвох в том, что отличить эти два типа невозможно.
Третий год обучения я провел в созидании со своим «новым» мировоззрением. Со своей «новой картиной мира» Третий курс был насыщенным и громоздким: я любил, я ненавидел, я был циником, я был романтиком, я был…патологоанатомом. Но это все прошло, это не вернуть. И в этом городе нет такой же «тропинки-машины времени», которая есть в том городке, что я вырос. Здесь каждый шаг – это не какое-то каждый раз новое воспоминание. Здесь все иначе. А так жаль. Ведь, черт возьми, так хочется порой вернуться в прошлое. Хочется снова любить. Я и сейчас могу любить, но уже не так, как раньше. Я сказал много нехороших вещей о любви за свою жизнь. И пусть она бессмысленна, пусть это невроз и биохимическая реакция, пусть это стимул к продолжению рода. Я в нее верю. Я слепо верю в нее, как те, что искренне верят в Бога – первый тип верующих. Но они уважают Бога, а я не уважаю любовь. Хотя она много раз делала меня счастливым, я в нее верю, я люблю ее, но не уважаю.