Выбрать главу

Са­мия за­вела ме­ня в не­боль­шое по­меще­ние. Как я по­няла, это бы­ла ван­ная ком­на­та. Я с лю­бопытс­твом ог­ля­делась. Пол был вы­ложен го­лубой плит­кой, по цве­ту на­поми­на­ющей мо­ре. Та­кого же цве­та бы­ли и сте­ны. В уг­лах ком­на­ты зе­лёной плит­кой вы­ложе­ны во­дорос­ли и мор­ские звёз­ды из крас­ной плит­ки - на по­лу. Очень кра­сиво, та­кое ощу­щение, буд­то, в са­мом де­ле, на­ходишь­ся на мор­ском дне. У Са­мии не бы­ло осо­бо мно­го вре­мени, что­бы бол­тать со мной, хо­тя мне хо­телось по­гово­рить с ней прос­то так, ни о чём. А то в тюрь­ме по­гово­рить по-че­лове­чес­ки бы­ло не с кем.

Зак­лю­чён­ные в со­сед­них ка­мерах бы­ли пол­ностью пог­ло­щены сво­ими мыс­ля­ми и бе­дами, не до ме­ня им бы­ло. Нет, пом­ню я од­но­го ста­рика раз­би­того па­рали­чом, но он по­чему-то при ви­де ме­ня ис­то­во крес­тился, на­зывая но­вой, тём­ной Евой... Я ни­чего не по­нима­ла из то­го, что он го­ворил мне. С боль­ны­ми и слом­ленны­ми людь­ми в тюрь­мах та­кое час­то слу­ча­ет­ся, да и воз­раст, во­семь­де­сят де­вять лет, да­ёт знать о се­бе. Не каж­до­му мо­лодо­му че­лове­ку под си­лу сох­ра­нить в та­ких ус­ло­ви­ях свой рас­су­док, че­го уж го­ворить о по­жилом, ко­торый про­жил в зак­лю­чении уже двад­цать лет! Прис­ту­пы бре­да у не­го час­то слу­чались. Пер­вое вре­мя, не зная, что де­лать, я от­ча­ян­но зва­ла на по­мощь страж­ни­ков, но они гру­бо ука­зыва­ли, ку­да мне ид­ти, с мо­ими прось­ба­ми по­мочь. Страж­ни­ки ис­пы­тыва­ли ко мне су­евер­ный ужас. Да­же раз­го­вари­вать со мной не хо­тели. А всё по­тому, что Вит­то­рио нас­тро­ил их про­тив ме­ня, на­рисо­вав в их во­об­ра­жении об­раз юной де­вы, ан­гель­ски прек­расной и дь­яволь­ски ко­вар­ной, ко­торая всю жизнь толь­ко и де­лала, что рас­путни­чала и оболь­ща­ла не­вин­ных жертв. Че­го бы я о се­бе не рас­ска­зыва­ла, пос­то­рон­ние лю­ди, ока­залось, мо­гут рас­ска­зать обо мне ку­да ин­те­рес­нее. Я столь­ко но­вого о се­бе уз­на­ла...

Я поз­во­лила Са­мии де­лать со мной всё, что она счи­тала нуж­ным. Зе­лёный кос­тюм для вер­хо­вой ез­ды егип­тянка бро­сила в угол, что­бы по­том пос­ти­рать. А мне по­мог­ла при­нять ван­ну, пос­ле ко­торой я по­чувс­тво­вала се­бя как-то по-дру­гому. Об­новлён­ной... Так при­ят­но бы­ло на­конец-то ока­зать­ся в че­лове­чес­ких ус­ло­ви­ях, смыть всю тю­рем­ную грязь со сво­их во­лос и те­ла... И грязь впе­чат­ле­ний о тюрь­ме из мыс­лей! Ка­кое бла­женс­тво... Вновь поль­зо­вать­ся ка­чес­твен­ным мы­лом... на­девать одеж­ду, ко­торая при­готов­ле­на спе­ци­аль­но для те­бя, а не сня­та с ко­го-то... Очень при­ят­но но­сить на но­гах тёп­лые и мяг­кие до­маш­ние туф­ли, учи­тывая, что в тюрь­ме я хо­дила в ос­новном бо­сиком. Но­ги пос­то­ян­но мёр­зли. Туф­ли бы­ли нем­но­го ве­лики мне, но за­то удоб­ны. По­том егип­тянка уса­дила ме­ня за стол и угос­ти­ла ба­рань­им ра­гу, хле­бом с сы­ром, тар­тинка­ми и кь­ян­ти. В тюрь­ме я от все­го это­го ус­пе­ла от­выкнуть. - Да­вай я по­могу, - пред­ло­жила я де­вуш­ке, ког­да та пос­та­вила на под­нос по­суду и хо­тела уже ку­да-то ид­ти. Егип­тянка толь­ко за­мота­ла го­ловой из сто­роны в сто­рону. - По­жалуй­ста. Сно­ва мол­ча­ливый от­каз. - Но по­чему, Са­мия? - я по­пыта­лась заб­рать у неё под­нос, но она не от­да­ла мне его. - Дай я те­бе по­могу. Бе­зус­пешно. - Лад­но, так и быть, боль­ше пы­тать­ся не бу­ду, - сде­лала я вид, что от­сту­пила. - А вот и нет! - вос­поль­зо­вав­шись тем, что Са­мия от­влек­лась, я отоб­ра­ла у неё под­нос с по­судой и убе­жала во внут­ренний двор, где во­дой из ко­лод­ца вы­мыла та­рел­ки и бо­калы. Ког­да де­вуш­ка смот­ре­ла на ме­ня не­пони­ма­юще-не­доволь­ным взгля­дом, я ос­та­валась не­воз­му­тима. - Вы все страш­но рис­ку­ете, ук­ры­вая ме­ня здесь, - ска­зала я, пря­мо гля­дя в чёр­ные гла­за Са­мии. - Это мень­шее, чем я мо­гу вас всех от­бла­года­рить. Дер­жи, - я вер­ну­ла слу­жан­ке под­нос с по­судой. Она по­кача­ла го­ловой и от­несла всё на кух­ню. По­том вер­ну­лась и, взяв ме­ня за ру­ку, по­вела в дом, на вто­рой этаж, где мне от­ве­ли спаль­ню.

На об­ста­нов­ку в сво­ей ком­на­те, где бы­ло на­топ­ле­но, я об­ра­щала ма­ло вни­мания, ког­да ме­ня так ма­нила к се­бе кро­вать! Нор­маль­ная и чис­тая пос­тель, мяг­кие по­душ­ки, от­ки­нутое оде­яло... Пах­ну­щие ла­ван­дой, све­жие прос­ты­ни!.. Гос­по­ди, на­конец-то пос­плю по-че­лове­чес­ки! На­конец-то боль­ше не при­дёт­ся ку­тать­ся в вет­хие тряп­ки, что­бы за­щитить­ся от сквоз­ня­ков! Я пос­пе­шила сколь­знуть под оде­яло, нак­рывшись им с го­ловой, и ус­ну­ла, ед­ва кос­нувшись го­ловой по­душ­ки. Единс­твен­ное, что я ус­лы­шала и по­чувс­тво­вала, бы­ли чьи-то ша­ги по ком­на­те и чья-то ру­ка, от­ки­нув­шая оде­яло и пог­ла­див­шая мои во­лосы. Эта ночь прош­ла для ме­ня без сно­виде­ний. Я чувс­тво­вала толь­ко тя­жесть в те­ле и го­лове. Мне ни­чего не сни­лось, толь­ко чёр­ный ту­ман...