Глава 25. Первое фиаско
POV. Фьора Карета, запряжённая четвёркой лошадей, катила по лесной тропе, иногда подпрыгивая на ухабах, от чего мне случалось стукнуться головой о двери, что немного портило мне настроение. Хотя настроение у меня и так было хуже некуда. Больших усилий мне стоило сидеть рядом с мужем и натянуто улыбаться, чтобы он не заметил моего дурного настроения. В Париже, откуда мы выехали три дня назад, оставались дорогие мне люди - Эстебан, Деметриос, Хатун и Леонарда, по которым я безумно скучала. Моя бедная Леонарда поскользнулась и сломала ногу, когда мы выходили из Нотр дама, за день до намеченного отъезда. Само собой, она не могла пуститься в путь до Селонже - родового имения моего мужа. До сих пор стоит перед глазами её несчастное лицо. Но я твёрдо уверена в том, что в доме супругов Нарди - друзей моего отца - о ней позаботятся. Агнелла Нарди, молодая жена Агнолло, с которой я имела счастье познакомиться, заверила меня в том, что за Леонардой будет надлежащий уход. Что до Хатун, то она пленила сердце молодого ученика Агнолло - Флорана. Родной отец юноши отправил его к Агнолло изучать банковское дело, но парню больше нравилось заниматься садом принявших его супругов. Я дала Хатун свободу. Даже если я несчастна, у меня нет права удерживать кого-то возле себя. Если Хатун и Флоран действительно искренне полюбили друг друга, я не стану препятствовать счастью той, к кому я относилась как к младшей сестрёнке. Хатун и Флоран обвенчались в Сакре Кёр, став мужем и женой. Флоран очень хороший, добрый и открытый человек. Надеюсь, Хатун будет счастлива с ним и счастлива надолго. Высунув голову из окна кареты, я смотрела на небо, где вовсю сиял золотой диск солнца. Мимо по небу плыли облака в свой заоблачный край. Шелестел листвой дующий в лицо ласковый ветер, издали доносились птичьи голоса. Но даже дивные пейзажи за окном коляски не могли развеять моей тоски. Вскоре мне это надоело и я села на своё место рядом с мужем, взяв его за руку. Филипп притянул меня к себе, а я склонила голову на его плечо. В моей голове неожиданно созрел план, как добиться развода с Филиппом и обрести свободу. Одно его присутствие доводило меня до зубовного скрежета. Мои пальцы то и дело поглаживали рукоять кинжала в ножнах, которые были привязаны к моей ноге. В голове мелькали картины, как я молниеносно вытаскиваю кинжал из ножен и вонзаю оружие в левую грудь Филиппа - туда, где сердце. Или перерезаю ему горло, потоки его крови стекают с моих рук. Я ласково улыбалась Филиппу, а в уме представляла, как красивыми гирляндами его кишки висят на ветвях деревьев. От мысли, что теперь придётся притворяться любящей женщиной не при монахе, а уже при собственном муже, мне становилось тошно. Снова врать, изворачиваться и играть в чувства, которых нет. Я найду способ подобраться к Карлу Бургундскому и без помощи Филиппа. Пора нашим путям разойтись так же, как они когда-то пересеклись. Конечно, это будет труднее, но у меня должно получиться. Притворюсь парнем, проникну в армию Смелого, войду к нему в доверие и подсыплю яд в вино. Спасибо Деметриосу, научившему меня готовить различные яды и снадобья. Герцог будет медленно умирать в муках, мои родители Жан и Мари де Бревай будут отомщены. Дело за малым - добиться развода с мужем. - Филипп, я должна тебе кое-что сказать... - я взглянула супругу в лицо. - Что же ты хочешь сказать, родная? - Когда я угодила в тюрьму по обвинению в колдовстве, то попыталась в первые же дни сбежать, - начала я, собираясь с мыслями и сложив руки в замок, - но мой побег не удался - стражники смогли меня поймать и толпой избили за попытку бегства... - я всхлипнула и опустила голову, чтобы муж не заметил, как покраснело моё лицо. Оно всегда краснеет, когда я вру - Леонарда знала об этой моей особенности, поэтому ей не составляло труда уличить меня во лжи. Но Филипп-то об этом не знает. - Вот твари! - воскликнул Филипп, сжав кулаки. Лицо его потемнело от гнева, в карих глазах зажёгся недобрый огонь. - Они ещё поплатятся... - зло прошептал он. - Когда мне всё же удалось вырваться из тюрьмы, я нашла приют в доме Деметриоса. Он осмотрел меня и сказал, что вероятно у меня никогда детей не будет из-за того случая... Я бесплодна... Филипп, ты понимаешь? - бесплодна! Так что будет только лучше, если ты разведёшься со мной, ведь я не смогу родить тебе ребёнка и продолжить твой род. Прости меня, но нам действительно лучше развестись... - Боже мой, Фьора, да как тебе такое в голову пришло? - Филипп взял меня на руки и бережно прижал к себе, а мои глаза были готовы на лоб полезть от потрясения. - И ты ещё просишь прощения за то, в чём нет твоей вины? Я виноват в том, что с тобой случилось... если бы я забрал тебя с собой, всё было бы хорошо... - своими губами он прикоснулся к моему лбу. - Что? - я непонимающе уставилась на мужа. - Напрасно ты думаешь, что я откажусь от тебя из-за этого, - его рука нежно погладила меня по щеке, - всё будет хорошо, Фьора, - шептал он мне на ухо, - мы найдём тебе хорошего врача, съездим на воды... даже если и это не поможет, ребёнка можно усыновить. Ты моя жена, я люблю тебя, я дал клятву быть с тобой в горе и в радости... ты дорога мне, ни за какие коврижки от тебя не откажусь! Мышцы моего лица задёргались, губы задрожали, а глаза наполнились слезами. Филипп вполне категорично дал мне понять, что не даст мне развода и что моё мнимое бесплодие для него не является поводом для расторжения брака. Моя надежда на то, что бесплодие отвратит его от меня, разбилась на миллионы осколков. Слёзы застилали и жгли мне глаза, мешая видеть, стекали по щекам. - Фьора, ты плачешь что ли? - мужчина вытирал мне слёзы платком, прикасался губами к закрытым глазам и лбу, поглаживал меня по голове. - Любимая, поверь, всё наладится... «Да, конечно, наладится! Ты даже не представляешь, как я тебя ненавижу, каких трудов мне стоит удержаться от убийства! Не хочешь давать мне развод по-хорошему - будет по-плохому...» - думала я, поджав губы и уткнувшись в ткань его камзола. Филипп крепче прижал меня к себе, поглаживая по спине. План с бесплодием не удался, провалился с треском. Ничего, я придумаю, как превратить жизнь Филиппа в сущий Ад - благо, фантазия богатая. Сделаю так, чтобы он взвыл от жизни со мной и сам дал мне развод, а пока мне только и оставалось, что плакать от гнева и злого бессилия.