Выбрать главу

Глава 27. Селонже

POV. Фи­липп       До мо­его род­но­го до­ма мы доб­ра­лись за две не­дели. Род­ные мес­та встре­тили нас си­яющим сол­нцем в без­мя­теж­ном го­лубом не­бе. Нас­тро­ение у ме­ня бы­ло от­личное, как раз под стать яс­ной по­годе. Сер­дце ра­дос­тно за­билось, ког­да по­каза­лись де­сять ка­ра­уль­ных ба­шен, че­репич­ные кры­ши ко­торых блес­те­ли на сол­нце, ох­ра­ня­емые во­ору­жён­ны­ми людь­ми, вы­сокие проч­ные сте­ны и мас­сивная цен­траль­ная баш­ня, ус­трем­лённая в не­бо, слов­но ги­гант­ский вы­тяну­тый па­лец. Ка­рета из­редка под­ра­гива­ла на уха­бах, но это нис­коль­ко не бес­по­ко­ило Фь­ору, ко­торая мир­но дре­мала, об­ло­котив­шись об ме­ня. Се­рые гла­за её бы­ли зак­ры­ты, чёр­ные во­лосы нем­но­го ис­тре­пались. На неж­ных гу­бах Фь­оры иг­ра­ет до­воль­ная улыб­ка. Ли­цо её из­лу­чало уми­рот­во­рение. Фь­ора нем­но­го по­ходи­ла на ан­ге­ла или свя­тую с цер­ковных фре­сок. Во сне она ка­залась ещё бо­лее хруп­кой и у­яз­ви­мой, но это лишь на пер­вый - по­вер­хностный взгляд. С ору­жи­ем моя же­на уп­равля­ет­ся очень уме­ло, в чём я наг­лядно убе­дил­ся. В этой сла­бой на вид прек­расной мо­лодой жен­щи­не та­илась не­обы­чай­ная внут­ренняя си­ла, бла­года­ря ко­торой она выс­то­яла под гнё­том то­го, что на неё об­ру­шилось. По ви­не омер­зи­тель­ной дря­ни И­еро­нимы Пац­ци и пре­дате­ля Ма­рино Бет­ти Фь­ора ли­шилась обо­жа­емо­го от­ца, ока­залась низ­вер­гну­той на са­мое дно и ста­ла из­го­ем, стол­кну­лась с хан­жес­твом и ли­цеме­ри­ем пред­ста­вите­лей ду­ховенс­тва, под­верга­лась уни­жени­ям и выс­лу­шива­ла в свой ад­рес ос­кор­бле­ния, над ней ви­сел смер­тный при­говор, она бы­ла кук­лой для битья в тюрь­ме - что ста­ло при­чиной её бес­пло­дия в столь юном воз­расте и дол­гое вре­мя на­ходи­лась в за­виси­мос­ти от по­ло­ум­но­го мо­наха-расс­три­ги, ста­ла убий­цей по­нево­ле - за­щища­ясь от пы­тав­ше­гося убить её обе­зумев­ше­го ку­зена. Лишь бла­года­ря под­дер­жке лю­бящих её лю­дей она не сош­ла с ума от все­го пе­режи­того ею. Не удив­ля­ет, по­чему в её се­рых как зим­нее не­бо гла­зах лишь пус­то­та, а лёд ско­вал сер­дце. Ког­да мне и Фь­оре слу­чалось встре­тить­ся взгля­дами, ме­ня как буд­то об­да­вало хо­лодом. Этот взгляд не мог при­над­ле­жать мо­лодой и кра­сивой жен­щи­не, ско­рее древ­ней ис­сохшей ста­рухе, ко­торая уже од­ной но­гой в мо­гиле. Об­личье юной жен­щи­ны, но пос­та­рев­шая на це­лую жизнь ду­ша - вот что ста­ло с той Фь­орой, ко­торую я знал и люб­лю. Фь­ора ещё так мо­лода, но ей уже приш­лось не­мало выс­тра­дать в её сем­надцать лет. Чувс­тво ви­ны разъ­еда­ло ме­ня из­нутри, как разъ­еда­ет же­лезо ржав­чи­на. За­бери я суп­ру­гу с со­бой в Бур­гундию, она бы­ла бы в бе­зопас­ности. Мне сле­дова­ло плю­нуть на этот пункт иди­от­ско­го до­гово­ра с Фран­ческо Бель­тра­ми - не ис­кать боль­ше встреч с Фь­орой. Я дол­жен был по­хитить же­ну из род­но­го до­ма, но ни за что не ос­тавлять в этом оси­ном гнез­де. Ей бы не до­велось ока­зать­ся в Аду, в ко­торый прев­ра­тилась её жизнь ста­рани­ями под­лых и жес­то­ких лю­дей. Эта гад­кая тварь И­еро­нима ли­шилась бы воз­можнос­ти шан­та­жиро­вать Фран­ческо Бель­тра­ми, мой тесть был бы жив и Фь­ора бы не ста­ла круг­лой си­ротой. На её до­лю не вы­пало бы столь­ко зла, она бы не за­леде­нела сер­дцем и ду­шой. Не по­теря­ла бы ве­ры в бо­га, доб­ро, лю­бовь и спра­вед­ли­вость. Это­го бы не слу­чилось, будь я ря­дом с ней тог­да, ког­да Фь­ора в этом ос­тро нуж­да­лась. Вы­рос­шая в хо­ле и не­ге, при­вык­шая лю­бить и ви­деть этот мир свет­лым и ра­дос­тным, она стол­кну­лась с его урод­ли­вой из­нанкой. Та­кая доб­рая, сол­нечная, свет­лая и жиз­не­радос­тная, ис­крен­няя и чис­тая, Фь­ора ока­залась сме­шана с грязью, на­учив­шись лгать, из­во­рачи­вать­ся, сту­пать по тру­пам и ис­поль­зо­вать лю­дей в сво­их це­лях. Нас­квозь про­пита­лась ядом не­навис­ти и ци­низ­мом. В этом нель­зя ви­нить её - вся от­ветс­твен­ность на тех, кто ис­ко­вер­кал ей жизнь и ду­шу. Увы, прит­ворс­тву она на­учи­лась у ме­ня, что прис­кор­бно. Я ведь об­ма­ном же­нил­ся на ней. Не еди­нож­ды ис­пы­тывал чувс­тво жгу­чего сты­да за то, что пус­тил в ход шан­таж. Фь­ора лю­била ме­ня и до­веря­ла мне, а я на­нёс ей глу­бокую ра­ну без но­жа. Она уго­дила в тюрь­му по лжи­вому об­ви­нению в кол­довс­тве, ей гро­зила смер­тная казнь че­рез сож­же­ние живь­ём на кос­тре. Не ви­дя ино­го вы­хода, Фь­ора оболь­сти­ла ис­пан­ско­го мо­наха, вос­пы­лав­ше­го к ней страстью, и бы­ла вы­нуж­де­на лгать ему о сво­ей люб­ви, что­бы вы­жить. Ког­да Фь­ора рас­ска­зала мне о том, как мо­нах пы­тал­ся её уто­пить, мои паль­цы сжи­мались в ку­лаки са­ми со­бой, в ду­ше кло­кота­ла ярость. По­падись мне этот мо­нах, вряд ли бы я смог удер­жать­ся от убий­ства. Иг­на­сио Ор­те­ге по­вез­ло, что он в тюрь­ме ста­рани­ями Фь­оры. Ми­молёт­но мне вспом­ни­лась вы­ход­ка суп­ру­ги. Я уже не злил­ся на же­ну за её пос­ту­пок, ког­да мы ос­та­нав­ли­вались в од­ном го­род­ке, близ Се­лон­же, и ког­да Фь­ора на­пилась в та­вер­не с ка­ким-то нез­на­комым муж­чи­ной. Страш­но по­думать, чем мог­ло бы всё для неё кон­чить­ся, не най­ди я её в том за­веде­нии. Как буд­то я не знаю, за­чем иные по­доз­ри­тель­ные лич­ности под­са­жива­ют­ся к жен­щи­нам и уго­ща­ют их ви­ном! О чём толь­ко она ду­мала