Глава 1
Лондон, сентябрь 1878 года
Двадцать лет спустя
– Снимите одежду.
Не впервые в жизни леди Филомена Сент-Винсент, виконтесса Бенчли, слышала такие слова. Она была женой развратника и насильника. Но тут она потеряла дар речи и, ничего не понимая, уставилась на доктора Персиваля Розенблатта широко открытыми глазами. Неужели он действительно хочет, чтобы она разделась в его присутствии? Только женский персонал клиники наблюдал за проведением лечения в ледяных ванных в клинике Белль-Глен. Присутствие доктора-мужчины было делом неслыханным.
– Но, доктор, я же хорошо себя вела… – Она невольно отступила на шаг, охваченная страхом при виде ванны, в которой плескались куски льда, напоминавшие осколки битого стекла. – Я ничего такого не делала, чтобы заслужить подобное… лечение.
«Лечение» – это слово обладало в этом заведении самыми разными смыслами.
– Вы опять этим занимались! – произнесла сестра Грета Шопф, служившая Немезидой в клинике Белль-Глен, подошла к Филомене и схватила ее за запястье так, что жесткие пальцы вонзились в кожу, и задрала рукав до локтя. Полная немка, одетая в униформу с высоким воротом, белый фартук и шапочку, показала доктору руку пациентки. – Она опять этим занималась… но другим способом. Ночью нам пришлось привязать ее к кровати, чтобы она не предавалась своим аморальным занятиям.
– Но это же неправда, доктор! – выкрикнула Филомена, умоляюще глядя на врача. – Она ошибается, доктор Розенблатт. Этим занималась другая пациентка, Шарлотта Пендергаст, которая поцарапала мне руки ногтями. Клянусь, я никогда… Я воздерживаюсь, как могу, от аморальных занятий.
Раньше, во время их первых сессий, она все рассказывала доктору. Объясняла, что синяки и ссадины ей нанес муж-садист, лорд Гордон Сент-Винсент, виконт Бенчли, а вовсе не она сама. В первый период своего вынужденного пребывания в клинике она изо всех сил отрицала, что безумна, что подвержена приступам лунатизма и сексуальным отклонениям, потому что ничего такого на самом деле не было.
Вначале, по приезде в Белль-Глен, она старательно рассказывала о себе все, потому что была одинока и запугана.
Доктор Розенблатт напоминал Филомене ее отца, который занимался благотворительностью, сидя в своем строгом кабинете. У доктора было приятное круглое лицо, окруженное бакенбардами и вторым подбородком, румяные щеки и круглый живот. Он казался спокойным и умным профессионалом среднего возраста. Пора бы ей научиться не доверять себе в том, что касается других людей, особенно мужчин. Она всегда ошибалась.
Доктор Розенблатт открыл историю ее болезни и начал читать, хотя именно он написал все, что в ней содержалось.
– Вы начинаете возбуждаться, леди Бенчли, – заговорил он тихим голосом, каким обычно разговаривают с маленькими детьми и сумасшедшими.
– Нет! – воскликнула Филомена громче, чем сама хотела, так как сестра Шопф тащила ее в сторону ванны. – Нет!
Она заставила себя говорить приятно и сдержанно, как настоящая леди, но при этом изо всех сил упиралась.
– Доктор, я вовсе не возбуждаюсь, я предпочла бы обойтись без ледяной ванны. Пожалуйста! Неужели нет другого средства? Например, электроды, или наденьте на меня специальные варежки и уложите в постель.
Филомене вовсе не нравились альтернативные способы лечения. Она терпеть не могла электроды, ненавидела жесткие, шершавые маленькие варежки, которые надевали на руки так, что руками ничего нельзя было делать. Но она ничего так не боялась, как ледяных ванн.
– Ну, пожалуйста, – просила женщина, и слезы испуга наворачивались у нее на глаза.
– Вы просите так мило, леди Бенчли. – Глаза доктора скользили по ее рту и груди, которая выпирала под плотно облегающим грубым черным платьем. – Но, видите ли, я – ваш врач, и моя первая обязанность – лечить вашу болезнь. А теперь, пожалуйста, не сопротивляйтесь, снимите одежду сами или ее снимут с вас.
Сестра Шопф больно сжала запястье Филомены с неожиданной для женщины силой. Она тащила ее к ванне, другой рукой схватив за плечо.
– Вы снова будете со мной драться, леди Огненная вагина, или на этот раз будете вести себя разумно?
«Леди Огненная вагина» было прозвищем, которое дала Филомене одна из пациенток в самый первый день пребывания в Белль-Глен. Тогда в небольшой комнате пятнадцать женщин раздели догола, осмотрели, ощупали, проверили на вшивость, а затем облили ледяной водой. И тогда кто-то из них обратил внимание на необычный рыжий цвет волос Филомены и на темно-рыжий цвет ее волос между ног. Филомену часто грубо обзывали, и чаще всего члены семьи Сент-Винсент, особенно они издевались над ее необычным ростом, широкими бедрами и плечами. Но «леди Огненная вагина» было самым унизительным прозвищем из всех. Его часто использовали сестры и обслуживающий персонал клиники.