— Мой самый любимый и желанный мужчина — и точка! — категорично заявила Дора, наползая за Аверина прямо на полу. — Ты — мой бог! И другого мне не надо! — прошептала красавица ему на ушко, запустив свои шаловливые пальчики в ширинку его брюк.
Боже! Что это была за ночь! Чудесная, сумасшедшая ночь! Чего они только не творили и не вытворяли. Олег не устал ничуть, хоть не спали они до пяти утра. А в пять сдалась сама Дора, заявив, что беременных нужно беречь, а не выматывать, как лошадь в манеже. Но уже в шесть она подскочила и сломя голову бросилась в ванную, оттуда послышались неприятные звуки, потом еще и еще раз. Это продолжалось минут десять. Ее по ходу скручивало раз за разом. Олег, конечно, слышал, что у беременных токсикоз бывает, но не до такой же степени! Он подошел к двери и постучал.
— С тобой все в порядке?
— Нет. Ой!
— Чем я могу помочь?
— Ничем, уйди! — снова приступ.
— Может, врача вызовем?
— Какого врача?! Уйди, сказала! Хотя нет! Минералки принеси! Ой!
— Может, все же…
— Ну, тебе ж сказали, минералки принеси.
Из второй ванной вышла Аля, и Олег остолбенел. Она выглядела потрясающе свежей и помолодевшей лет на двадцать.
— Че встал, как привидение увидел? Я вчера к вам погостить приехала, забыл? Беги за минералкой, не стой над душой у девчонки. Щас, Оленька! Щас принесет. А я чай с лимончиком тебе сделаю, пойду.
Аля вперед Олега, аки молодая лань, метнулась в кухню и начала суетится. Он вытащил из холодильника бутылку и, украдкой полюбовавшись еще на маму, отнес Доре воду.
Вскоре ее отпустило, она приняла душ, оделась и вышла на кухню. Олег уже завтракал омлетом, что приготовила мама. Она сразу накинулась на бедняжку с вопросами:
— Голова не кружится? Живот не болит? Срок какой щас?
— Нет. Все в порядке. Все отлично, пятая неделя идет.
— Прям так точно знаешь? На чайку с лимончиком.
— Спасибо. Да, так точно.
— И с какой недели так выворачивает?
— Первый раз вообще.
— Сходи сегодня к врачу своему, хотя нет, сама с тобой схожу, позвони, спроси, во сколько тебя принять смогут, и на работе отпросись!
— У меня еще десять дней отпуска.
— Отлично, попробуй, поешь чуть-чуть, — Аля поставила, перед Дорой тарелку с омлетом
— Ты попала детка, держись, — бросил Олег ей мысль.
— Нечего мне приятно.
— Ты в порядке?
— Да. Вышло все то, что я у нее забрала вчера. А еще я стерла ее воспоминания о раке, смотри, не ляпни чего.
— А как же тетка, племяшки?
— Она не говорила никому.
— Ты чудо! Обожаю тебя.
— А я тебя… хочу, — Олегу кинули жаркий взгляд.
— Пожалей меня, ненасытная женщина! Меня сегодня ардонийский тесть, как сидорову козу, гонять будет.
— Козла. Вообще-то, — хохотнула Дора.
— Так, все, мамуль. Спасибо. Все было очень вкусно, мне пора на службу. Береги себя, родная!
— Чтоб в шесть был дома!
— Это как получится, мамуль.
— Жена в чужой постели у тебя получится, если будешь шляться неизвестно где! — строго заявила мама.
— Ой, Аля, я Вас обожаю, — хрюкнула, давясь от смеха благоверная.
Часть 34
Какое счастье, что у нас в санатории был гинеколог, и что она была человеком, но я все же честно прошла все анализы и УЗИ. Самой хотелось убедиться, что малыш в порядке. Он был в порядке и развивался, как положено всем человеческим эмбрионам.
А Светлана Викторовна оказалась давней Алиной подругой. Предела радости от встречи не было, и они договорились вечером посидеть у Светланы. Освободились мы к двенадцати, заехали домой покушать и поехали в город покупать Але вещи и все необходимое. Она уже намеревалась остаться, чтобы контролировать беременность и нянчить внука. Что ж, я не против, пусть. Я ей искренне нравилась. И она мне тоже. Это была сильная, волевая женщина, привыкшая держать все под контролем. Но определенные рамки я ей перейти не дам. Да и сама она их не перейдет. Не хабалка.
— Давайте-ка еще этот костюм возьмем, — я сняла с общей вешалки костюм — тройку с пиджаком, юбкой и блузкой. И пиджак, и юбка были приталенные, красивого синего оттенка, женщине бы пошло.
— В воскресенье как раз и наденете.
— Да, очень красиво, но дорого. Я уже все потратила, что было. Не ожидала даже, что бывшие коллеги так поддержат, если честно.
— Ну, на то они и коллеги. Вы ж не кто-то с улицы, а всю жизнь с ними бок о бок. О деньгах не беспокойтесь, берите и все.
— Хорошо. А себе ты платье уже купила?
— Нет. Как-то даже не подумала.
— Здрасте, приехали! Идем в соседний отдел, там свадебное все.
Я сразу впилась глазами в пышное, нежное, светло-розовое платье, оно было все в кружевах и цветах, как у принцессы.
— Я в нем на пирожное, наверное, похожа, да?
— Ага, аппетитное такое, сладкое, — улыбнулась будущая свекровь.
— Ну-ка, палантин на плечи накинь, — свекровь взяла легкий шифоновый палантин, прилагавшийся к платью, и накинула мне его на плечи. — Вот так! Супер! Очень идет к твоим черным волосам и глазам. Закажем еще букет из белых лилий, и будет супер!
— Да, я люблю лилии, — улыбнулась я.
— Вот и отлично, — улыбнулась свекровь, радуясь, что угодила. — Стой, любуйся. А я пойду в мужской отдел, жениху твоему посмотрю, чего подостойнее.
Купив еще розовые туфли, пошла в мужской отдел. Будущая свекровь уже выбрала костюм для сына. Светло-серый, серебристый со светло-розовой рубашкой в тон к платью и серебряный галстук.
— Нравится? — с надеждой спросила она.
— Очень, — искренне призналась я.
— Берем?
— Берем, — улыбнулась я.
Мой телефон завибрировал в сумочке, я достала его. Номер был незнакомым, я все же ответила, мало ли кто и зачем.
— Слушаю.
— Здрава будь! О дочь Перунова! — услышала я знакомый вкрадчивый голос. — Это Борис Смородин. Поговорить бы нам нужно. Поднимись на девятый этаж в кафе, я там.
— Я не одна.
— Угости маму чаем с пирожным, она уже голодна. Пока будет пить, мы поговорим.
— О чем?
— А разве не о чем? Давай. Жду.
Мы расплатились, отнесли покупки в машину, и Алевтина Аскольдовна кстати заявила, что надо бы перекусить. Мы поднялись в кафе. Борис сидел за столиком в центре и с милой улыбкой помахал нам.
— Пойдемте туда. Это мой знакомый, — так же улыбнулась я.
— Пойдем, — широко улыбнулась Аля.
Посмотрев на ее ауру, я увидела, что она уже под гипнозом. Нечего толком не осознает и не запомнит.
— Ты что, следишь за мной? — спросила я, подойдя.
— Делать мне больше нечего! — фыркнул Люций. — Просто это мое кафе. Пришел проверить, как дела. Вижу, вы тут гуляете, решил воспользоваться случаем, поговорить по душам спокойно.
— Ну, говори, — вздохнула я, отпивая чай с лимоном, что был поставлен возле нас вместе со щедрыми кусками черничного пирога.
— Прежде всего, хочу сказать — не верь всему тому, что обо мне говорят, и не бойся меня. Я вовсе не собираюсь тебя убивать. Более того — не позволю это сделать никому, кто захочет.
— С чего такая забота? — сощурилась я.
— Через несколько лет будет великая битва. Война. И не такая, как сейчас — брат на брата с палками. А Планета на Планету с оружием. Истинным оружием. Таким, что алмазы в прах обращает. И только мы с тобой сможем это предотвратить. Понимаешь?
— Нет, — честно призналась я.
— Нечего, придет время — все поймешь, — снисходительно улыбнулся Люцифер. — Именно для этого ты и была создана. Просто помни — тебе я не враг.
Люций смотрел мне прямо в глаза, надеясь внушить эту свою мысль, но на мне была защита Перуна, и князь тьмы, судя по округлившимся глазам, обломался. Я довольно усмехнулась.
— Спасибо, что успокоил.
— Кушайте пирог. Очень вкусный.
Люций встал и вышел из кафе. Как только он ушел, свекровь тут же очнулась от забытья.
— Мм! Пирог потрясающий! Тает во рту! А ты чего не ешь? — спросила она меня. — Тошнит опять?