Сопротивляться уже не было никакого смысла, так что я расслабилась и позволила снять с себя белье и платье. Лаская себя, подождала, пока Тарх разденется.
— Ай, какая нехорошая девочка! Ай, какая нехорошая, — покачал головой обнаженный бог, наблюдая за мной.
Я поманила его к себе пальцем, но он схватил меня за руку и кинул на ковер, придавил собой и, держа мои руки над головой и не давая пошевелиться, резко и полностью вошел в меня. Его движения были, как удары, словно меня наказывали за что-то, как плохую девочку.
— Ты моя! Слышишь! Ты моя! С кем бы ни жила! С кем бы ни спала! От кого бы ни рожала! Ты моя! Была, есть и будешь моя!
— Ты сам меня отдал ему! — простонала я. К глазам вдруг резко подступили слезы горечи. — Зачем?
— Так надо! Но это ничего не меняет — ты моя!
— Я так не могу!
— Можешь, детка! Можешь! — усмехнулся Тарх. — Вон как течешь! Как хочешь! Моя!
Мои губы накрыли его губы, затем он перевернул меня на бок спиной к себе, вошел и продолжил резкие и сильные движения, страстно целуя и покусывая мое плечо, одна рука ласкала грудь, гладя закаменевшие соски, другая клитор, все вместе приносило мне невероятное наслаждение.
Он питал меня не только телесно, но и энергетически, я чувствовала, как его энергия льется в меня потоками, щедро питая. И только теперь осознала, что так было всегда, каждую нашу ночь вышний бог питал меня своей энергетикой, и не только ночью, при любом касание. Так вот как на самом деле он развивал меня, обучал меня.
Еще пара мощных сильных движений, и меня затрясло в волнах невероятного наслаждения. Я закричала и открыла глаза. Я, тяжело дыша, сидела на сиденье в машине. Рядом с Олегом. Это что, был сон? Не похоже. Вон как сердце бешено колотится. И трусики бесстыдно мокрые.
Вдруг в глаза ударил яркий, яркий свет, нас затрясло, как при сильной турбулентности, испуганный крик Олега:
— Что происходит, Дора!
Сильный удар, нас бросает вперед чувство полета. Падение и темнота.
Часть 40
Очнулась я в белой комнате. Лежа на узкой белой кушетке. Стоял тихий, равномерный гул. Я на корабле, интересно, на чьем?
Вдруг передо мной, словно из ниоткуда, появился Демитрий.
— Очнулась, спящая царевна, — невесело улыбнулся он.
— Как Олег?
— Трындец котенку, — вздохнул ардонийский отец, — вместо свадьбы похороны будут, — объявил он мне.
Я задохнулась от боли в груди. На глазах выступили слезы.
— Ну, а что? Думать надо, что делаешь! В отличие от некоторых, он обычный человек. И под водой дышать не умеет.
— Я не думала, — прошептала я, давясь слезами.
— Вот именно, что ты не думаешь, контроль, контроль и еще раз контроль! У тебя нет права поддаваться эмоциям. Особенно когда вокруг тебя невинные беззащитные люди! — Орал на меня Дима, а меня трясло в беззвучных рыданиях. — Вы как вообще умудрились сексом на полном ходу заниматься?
— Я не с ним!
— ЭЭ! В его машине, при нем, но не с ним? — завис Демитрий. — Интересно, однако!
— Они меня обманули, они снова меня обманули! Алекс жив. Он просто отказался от меня. Постепенно внушая мне ненависть к себе. А еще он мне теперь вроде как брат.
— В смысле брат? — Дима обалдел.
— В смысле сын Пелегина, хоть и не кровный, но вслух об этом, как я поняла, они не говорят. Отец принял его, как родного, — и точка.
— Ну, кто такой Пелегин, я знал. Но вот что Алекс — это Тарх, клянусь, что нет. Так ты что, с ним?
— Он призвал меня, сказал, что соскучился. Я не хотела, я попыталась пришибить его ардонийским зовом, но, конечно же, не хватило сил, и вышло все наоборот, — я горько расплакалась от обиды и отчаяния.
— Вот козел же, а! — выругался Дима в сердцах. — Не, не, я этого так не оставлю.
— Зачем он это сделал? Он же сам отдал меня Олегу?
— У богов свои причуды, детка. Иди уж к жениху, горе ты мое луковое.
Невидимая ранее дверь поднялась вверх, и я увидала Олега. Он стоял у панорамного окна и любовался видами космоса. Корабль плавно плыл вокруг Земли, на высоте чуть ниже орбитальных станций, вид был и вправду завораживающий, особенно для тех, кто в первый раз видит это.
Я со всех ног бросилась к жениху, ноги подкашивались. Боже, если б не патруль, пролетавший мимо. Если бы не Дима, я бы его убила!
— Прости меня, Олег, прости! — я с рыданиями бросилась ему на шею. — Прости, пожалуйста. Я больше не когда так не поступлю! Я не хотела! Клянусь!
— Ну что ты, девочка моя! Все хорошо! Все в порядке, успокойся! — Олег прижал меня к себе и гладил по голове, меня трясло так, что зубы стучали. — Успокойся, маленькая моя! Все хорошо. Но впредь все же держи себя в руках, я все же всего лишь человек. Что ж тебя так разозлило?
— Ничего! Это неважно! О, Господи, дура!
— Ну, а я, о чем?
К нам вошел Дима и встал у панорамного окна. Корабль мягко начал поворачивать с приличной скоростью, я прильнула к окну.
Минуты за три мы плавно обнули нашу солнечную систему и оказались с другой стороны Солнца. На ней было еще девять планет. Семь из них с разумными формами жизни. На орбите Земли находился практически точный ее двойник, только в два раза больше и с двумя небольшими спутниками, на орбите. Мы плавно полетели к ней.
— Это и есть Глория? — выдохнул Олег.
— Она самая, — улыбнулся Дима.
— А там что? На четвёртой орбите? — Олег указал на серо-зеленую с голубой атмосферой планету.
— Герея.
— Обитаема?
— А то ж. Удивишься, но у вас этих человечков с крыльями эльфами в сказках зовут.
Мы подлетели к Глории и зависли довольно низко. Пол, на котором мы стояли, стал прозрачным, и я увидела их машины, гладкие, обтекаемые, парящие плавно по небу. Их высокие здания. Большинство были полукруглыми отчего-то, на улицах росли красивые деревья с яркими цветами или плодами, это был словно и не город, а цветущий парк, в котором неведомо как появились здания и парящие над ними машины. Нигде не было видно ни дыма, ни смога. Небо было идеально голубым и лазурным.
— На сказку похоже, — выдохнул Олег.
— Если не угробите Землю ядерным оружием, в следующем тысячелетии станете такими же.
— Представить себе такого не могу.
— А зря, мысли материальны.
Мы полетели дальше и зависли над красивейшим радужным водопадом. Натурально радужным, вода, ниспадающая с высоких гор, переливалась всеми цветами радуги и ярко блестела на солнце.
— Жидкий перламутр, — объяснил Дима.
Зелень и цветы были необычайно яркими, птицы, летающие вокруг, — тоже.
— Мы сюда еще вернемся скоро. А теперь пора домой, послезавтра у вас ответственный день. Не забывайте.
К счастью, сегодня эмоционально вымотанный жених сам не захотел близости.
— Ты не обидишься? — спросил он. Кажется, мы впервые за пять месяцев, что вместе, засыпали без секса.
— Только рада, если честно. Устала очень, — вздохнула я.
— Отдыхай, моя богиня, — меня нежно поцеловали в лоб и прижали к себе.
На мои бессовестные глаза навернулись слезы. Он меня так любит, а я. А мне… было хорошо с другим мужчиной, так, как с ним, не будет никогда! И вовсе не потому, что Олег не так искусен в ласках или горяч. Нет, все было так. Все было шикарно. Олег неизменно доводил меня до оргазма. Причем не чисто механически, а с любовью и искренней любовью. И я его любила тоже, но тут просто другое: Тарх питал меня, он возносил меня на небеса. Это невероятное чувство наполненности, благости и полета я испытывала только с ним. Я тянулась к нему как… к Богу. Всегда. Даже когда ненавидела. А он и есть, как оказалось, бог самый настоящий. Но я уже почти привыкла жить без него. Почти.