— Ребенку правильно говорить. А у тебя дети есть?
— Нет, мы с моей парой еще не достигли брачного возраста.
— И как скоро достигнете?
— По земному времени лет через двести.
— А по вашему летоисчислению это сколько?
— Как лет пять в вашем соотношении времени, а пока что я на службе, вроде как в армии, зарабатываю звание, положение, уважение. Черт, просыпается.
Мы подошли к Владу — он лежал с открытыми глазами.
— Я что, умер? — тихо спросил он.
Его, наверное, вводил в заблуждение яркий белый свет, коим был заполнен корабль.
— Ага. Я апостол Петр, а это апостол Павел, — хохотнул Демитрий.
— Не слушай его. На самом деле это вылитый крокодил Гена.
Олег сел на стул так, чтобы Влад видел его лицо.
— Все будет хорошо. Сейчас мы тебя полечим и вернем обратно домой к Женьке под бочок. Только ты не кури больше, ладно? А то видишь вон, чем обернулось.
— У меня рак легких, две недели как узнал. Все хотел тебе позвонить, да не решался почему-то.
— Ну и зря, давно бы помогли тебе.
— Она мне больше не снится, и я скучаю.
В глазах Соколова застыла в прямом смысле смертная тоска по дочери.
— Будет сниться, будет, если ты пообещаешь не расстраиваться еще больше из-за этих снов. Договорились?
— Она жива?
— Да живее всех живых твоя доча драгоценная, внука скоро тебе подарит, этот охальник лично его ей заделал. Лет с пятнадцати на нее слюнки-то пускал, поди, а, полковник?
— Закрой рот, рептилоид отмороженный, с него и запомнить станется, — зашипел раскрасневшийся Олег.
— Женя! Жень! — испуганно позвал Влад. — Я брежу, у меня агония.
— Да нет, друг, — вздохнул Олег, — виноват, каюсь.
Полковник был готов провалиться сквозь землю и не мог смотреть другу в глаза.
— Врет, не кается ни грамма, — вставил вредный рептилоид.
— Жива! Моя девочка жива! — на глазах Влада появились слезы от счастья.
— Так ты на ней женился, что ли? — озарила друга догадка.
— На ней, — кивнул Олег.
— Пристрелите меня ради Бога, а!
Влад с искренней мольбой посмотрел на Диму, который уже вводил ему убойную дозу снотворного.
— Вот кто тебя просил рот свой открывать?! — взвился Аверин. — Он — один из лучших спецов, тут никакое снотворное не поможет. Тем более он так стремится правду о ней узнать, подсознание переборет.
— А мы и на него блок поставим. Имуналина десять кубов принеси, вколем, чтоб больше никакая хрень не пристала к твоему дражайшему тестю. Кстати, заметь, он предпочел застрелиться, нежели смириться с этим фактом.
Когда Олег пришел домой, вопреки его ожиданиям Дора была дома. Сегодня она никуда не пошла. Легла спать в половине первого и спала до сих пор. И вообще после внушения Пелегина была несвойственно тиха, молчалива и покорна. Да, милый, нет, милый, как скажешь, милый, что-нибудь нужно, милый? К концу вечера Аверина уже подбрасывать от слова «милый» начало. Не выдержав, позвонил тестю.
— Слушайте, Вадим Аркадьевич, по-моему, Вы перестарались слегка. У меня тут по дому бродит киборг, знающий только две фразы: да, милый, и нет, милый.
— Ну а что? По мне так идеальная жена именно такая, — в голосе тестя слышалась насмешка.
— Ну, если ваша жена именно такая, то не удивительно, что вы от нее драпанули сюда.
— Отправь ее спать. Проспится — прежней будет.
Так и спала богиня до сих пор. Такая хрупкая на вид и со сталью внутри. Олег аккуратно приподнял ее ночную рубашку, приспустил трусики. Татуировка над копчиком, состоявшая из двух витиеватых символов, у жены была.
Смесь горечи, обиды и отвращения даже застряли у полковнка в горле.
Как же так! Как же так! Ведь ты всегда была такой правильной, милой папиной дочкой, такой чистой девочкой. Да и сейчас, для меня ты идеальна! Как же так!
Надеюсь, ты ходишь, к нему одному?
Представлять, то, что ее качаются не него руки, Олегу было просто не выносимо! До слез больно. А уж то что это не одна пара рук и возможно даже не две… просто доводило до бешенства! Сводило с ума! Хотелось, разбудить, надавать пощечин! Призвать не забывать, что она мать и жена!
Но. Увы… не поможет, такова ее природа… Она может быть и сама ей не рада, но поделать с собой ничего не может. Тут либо, принимаешь ее такой какая она есть, либо прямо сейчас собрать вещи и уйти, пока не проснулась.
Смахнув злые слезы, Выступившие от бессилия, Олег посмотрел на нежные черты жены, она улыбалась кому-то во сне, словно ребенок и почувствовал себя самой настоящей скотиной. В конце концов, он венчан с ней, он знал кого берет, Влад же рассказывал о тех чудовищных записях. Наверное, это и было то самое обучение и сожгла она их всех там явно не от восторгов от оргазма!
Вот только, он надеялся, сто — это в прошлом…
Но он не скотина! Он не придаст. Она ведь любит его. Искренне любит, он это чувствует и потому, будет рядом. Просто радом, со своей богиней.
Аверин положил руку на округлый животик жены и почувствовал, как малыш переворачивается на другой бок.
— Спи, мой маленький, спи. Папа рядом.
Олег осторожно коснулся губами живота и аккуратно укрыл их одеялом. Все же когда жена спит дома — это невероятное счастье.
Часть 53
Через неделю был день рождения Олега. И Дора настояла на том, чтобы пригласили Влада. Олег не возражал. Тем более, что мама заявила, что придет с Виктором Сергеевичем, директором санатория, в котором они с Дорой работали. И у мамы вроде как с ним отношения завязались, почти все время пропадала на свиданиях, а иногда даже ночевать не приходила. Но Олег был рад за маму, глаза у нее светились, как у влюбленной семнадцатилетней девчонки.
Как только в дом вошел Влад, Дора моментально просияла и кинулась обниматься. Олег даже испугался, как бы Женьку это не напрягло, но Пелегин, который вошел вместе с ними, успокаивающе улыбнулся.
— Ой, какие вы уже большие! — Влад осторожно положил руку Доре на живот. — Когда срок?
— В начале февраля.
— Мы ему тоже кое-что принесли.
Женя протянула Доре красиво упакованную коробку.
— Спасибо большое!
Дора раскрыла коробку. Там лежал милый тёплый синенький костюмчик.
— Какая прелесть, спасибо!
Демитрий и Виталий тоже прибыли, да с дамами-секретаршами нашего отдела. Молодые девчонки-практикантки, в их обязанности входил и эскорт нелюдям, когда им было это необходимо.
Завязалась легкая непринужденная беседа обо всем на свете. Пелегин легонечко так, невесомо касался сознания Влада, поддерживая его веселое, болтливое настроение, чтобы порадовать Дору. После горячего она, устав, пересела на диван и полулежала на подушках. Олег пересел к ней.
— Довольна? — спросил муж, обнимая ее за плечи.
— Очень, — улыбнулась Дора, — он не забыл корабль. Он помнит.
— И все, что мы говорили, тоже?
Аверина пробил холодный пот.
— Нет, речи не помнит, но визуально помнит все.
— Черт. И чему ты так радуешься?
— Отец берет его к вам.
— Ого, круто.
Влад встал из-за стола и сел по другую сторону от Доры.
— Все было очень вкусно, спасибо большое.
— Да на здоровье на доброе.
— Да и здоровье тут поправилось чудесным образом. Вашими молитвами, надо полагать?
— Нашими, нашими, — кивнула Дора.
— Чем обязан такой заботе о моей скромной человеческой жизни?
— А разве ты не спас бы Олега, если бы мог?
Вместо ответа Влад протянул Олегу руку, они обменялись крепкими рукопожатиями.
— Распорядитесь своей оставшийся жизнью более разумно, майор Соколов.
— Более разумно — это как? — уставился Влад на дочь.
Каждый раз, когда он так пристально смотрел на нее, Олег вздрагивал, боясь, что узнает.
— Приказ о Вашем переводе к нам уже подписан.
Пелегин подошел к нам и сел на спинку дивана рядом с Владом.
Влад на мгновение открыл рот. Побледнел и тихо, но жестко сказал: