"Нет, если это может поставить под угрозу жизнь Блэр Пауэлл".
"Если Вы откажетесь давать показания перед комиссией по расследованию, Вы будете обвинены в неуважении к уполномоченному федеральному следственному органу. Очевидно, что в лучшем случае Вы потеряете работу, а в худшем - можете оказаться в тюрьме".
Она внимательно посмотрела на своего босса, человека, которого, как она думала, знала, и не смогла понять, что у него на уме. Тогда Кэм решила, что её это не волнует. "Прекрасно. Если я Вам потребуюсь, Вы знаете, как меня найти".
Глава 6
Блэр со вздохом закрыла телефон.
Кэмерон по-прежнему не отвечала на звонки. Ни на домашний телефон, ни на сотовый, ни на пейджер.
Блэр посмотрела на прикроватные часы. 21:02. Это означало, что в Вашингтоне уже полночь. Кэмерон сказала, что позвонит во время перерыва между встречами, но не позвонила. Даже в Вашингтоне чиновники не работали ночью по пятницам.
Она хорошо провела большую часть дня вместе с Марсией в ее студии, находящейся на верхнем этаже дома и залитой светом из окон. Пока Maрсия подготавливала несколько оставшихся полотен для выставки, открывающейся следующей ночью, Блэр делала набросок. Было уютно, даже несмотря на то, что за прошедшие часы они мало разговаривали друг с другом.
В конце дня Maрсия подошла к ней и, указав жестом на блокнот, лежащий на коленях, спросила: "Можно?"
Покраснев, Блэр развернула блокнот в ее сторону, пораженная собственной робостью перед женщиной, которая всегда относилась к ней с теплом и добротой. Но искусство Блэр было ее душой и единственным местом, где она могла не скрывать свои чувства. Ей стало интересно, что Maрсия сможет разглядеть в рисунке, изображенном древесным углем на бумаге.
"У тебя очень хорошая память", - с улыбкой сказала Марсия, рассматривая набросок, на котором были она и ее дочь. Их профили перемежались, частично совпадали, а при некоторых ракурсах трансформировались друг в друга. "Ты отлично запечатлела её".
"Я… да", - сказала Блэр задумчиво.
Марсия посмотрела на Блэр теплым и заботливым взглядом. Указав на эскиз, она спросила: "Я могу его оставить?"
Блэр кивнула. "Это честь для меня".
"Спасибо", - прошептала Maрсия, проведя длинными тонкими пальцами по щеке Блэр.
Блэр замерла от прикосновения, чувствуя поддержку, и на мгновение ей показалось, что она вернулась домой.
Вспомнив сейчас этот эпизод и подумав о том, насколько Кэм напоминает свою мать, она начала еще сильнее скучать по ней.
Раздраженно вышагивая по своей комнате, она старалась не представлять, где Кэмерон может быть. Расслабляется со стаканом любимого напитка после двух дней непрерывных совещаний? В баре? За ужином? Одна?
За те два месяца, как их отношения перестали быть лишь профессиональными, Блэр едва успела осознать тот факт, что она нарушила свое самое главное правило: никогда не привязываться к тем, с кем спала. Практически не позволять никому прикасаться к себе физически и никогда - эмоционально. Она старалась удержать Кэмерон по ту сторону крепкой стены, которую возводила на протяжении многих лет, и потерпела неудачу.
Блэр знала, что Кэмерон тоже нарушила более чем одно правило... по крайней мере как профессионал. Наиболее важное из них - никогда не иметь интимных отношений с охраняемым лицом. У Блэр было чувство, что Кэмерон нарушила и несколько личных правил, но они никогда об этом не говорили. Были и другие вещи, которые они не обсуждали: преданность, верность, их совместное будущее. Всего несколько месяцев назад эти понятия казались Блэр чуждыми. Теперь же они переехали за пределы философии и стали иметь значение. Когда она думала о Кэмерон с другой женщиной, ее переполняло что-то между яростью и отчаянием.
"Это смешно, - пробормотала она себе под нос. - Я не могу больше оставаться здесь, я похожа на сумасшедшую, находящуюся в тюрьме".
Блэр сняла джинсы и футболку и направилась в ванную комнату. Она быстро машинально приняла душ и вымыла волосы, оставив их распущенными. Обычно Блэр так делала, когда выходила и не хотела быть узнанной. За прошедшие годы она поняла, что небольшие изменения в ее внешности и одежде практически не позволяли широкой публике распознать в ней дочь президента. Средний гражданин ожидал увидеть утонченную, изящную женщину в дорогой, пошитой со вкусом одежде, с искусным макияжем, с вьющимися светлыми волосами до плеч, собранными на затылке золотой заколкой. Именно такой ее показывали по телевидению и в журналах. Блэр в кожаных штанах, обтягивающих бедра, топе без рукавов, с распущенными волосами, не имела ничего общего с Первой дочерью.