— Это имеет значение, — возразила я. — И это вполне официально, если мы оба будем думать так. Ведь никто никогда не узнает. Теперь мы сами устанавливаем правила.
— Мне нравится, как это звучит. У тебя есть еще какие-нибудь правила, которым я должен следовать?
— Хм… только то, что я хочу таких оргазмов, по крайней мере, два раза в день. С этого момента и до вечности.
— Ну, — сказал он, перекатываясь на мою сторону и потянув меня за собой. — Я думаю смогу с этим справиться. Какие ещё будут пожелания?
— Ох, не так уж и много, — я улыбнулась ему, ведь моё сердце готово было лопнуть от счастья. Я определенно чувствовала себя счастливее здесь и сейчас, чем за последние годы жизни. И даже счастливее с тех пор, когда я последний раз была в его объятиях. — Давай просто жить долго и счастливо.
— Ну, мы можем поработать над этим, — мы с Уоттсом буквально излучали счастье, и теперь я больше не беспокоюсь о грядущем будущем.
Немного поспав, Уоттс сразу перешел к тому самому обещанию новых оргазмов.
А потом мы оба начали работать над нашим «долго и счастливо».
Это было совсем не похоже на то, что мы планировали в нашей прежней жизни. Но это было не менее прекрасным.
Мы запасались продуктами вместе, спасали бездомных котят и случайно нашли ворона, который оказался раненым.
Попутно мы охотились на зомби, пока они, казалось, полностью не покинули город. Хотя мы едва заметили их отсутствие, оставаясь в своём маленьком уютном гнездышке. Так же мы пытались получать солнечную энергию и использовать её, ухаживали за растениями в саду, читали книги и просто любили друг друга.
Пока однажды, как по волшебству, мы не услышали это.
Голос на другом конце рации.
Объявление о том, что эпидемия заражённых закончилась, что есть и другие выжившие, и жизнь может медленно, но верно начать налаживаться.
Так оно и произошло.
Было только одно чувство, которое никогда не менялась во всех последующих взлетах и падениях, — это наша любовь. Наши обещания, правила, которые мы установили в той спальне, в ту первую ночь.
Оргазмы.
И жить долго и счастливо.
Конец