Здравствуй, Мир!
Третий Артуров день рождения они провели в Диснейленде.
Хэла и Грега с собой не взяли.
— Надо было им тоже поехать, — сказала Рейчел. — Артур был бы рад загнать Грега на американские горки.
— Это сюрприз, — напомнила Элиза.
Они покосились на мальчика, разглядывавшего раскинувшийся внизу парк через стеклянную стену лифта.
— Видела, какое у него было лицо, когда мы только приехали и та собака вручила ему подарочный пакетик? — спросила Элиза.
— Плуто.
— Точно.
— Мы с Артуром навели справки.
— Плюсы домашнего обучения. — Элиза взяла Рейчел за руку. — Если устанешь, сразу скажи.
— Как можно устать в самом счастливом месте на земле? — улыбнулась Рейчел.
Они прошлись по парку, освещенному мягкими лучами ноябрьского солнца.
— Всегда нужно приезжать во Францию на его день рождения, — сказала Элиза.
— Да, всегда.
Добравшись до карусели «Чашки», Артур с Элизой встали в очередь, а Рейчел, отойдя в сторону, присела на скамейку. День был будний, занятия в школах шли вовсю, но народу все равно было много. Очередь кругами огибала ограждение, примерно каждые пять минут сталкивая тебя с одними и теми же людьми.
— А где мамуля? — Ручка Артура сжалась в ладони Элизы, мальчик силился рассмотреть Рейчел за толпой.
— Вон там, ждет нас. — Она махнула в ту сторону, где под навесом кафе виднелась фигурка Рейчел.
Элиза взвалила сына на закорки, повернула вслед за очередью и случайно задела локтем мужчину, двигавшегося в противоположном направлении. Тот отшатнулся.
— Excusez-moi, — по-французски извинилась Элиза.
И, покосившись на мужчину, мельком разглядела его угрюмое лицо. Загорелый, с седой щетиной и блестящими редеющими волосами. Элиза узнала его, узнала, хоть он и не обернулся, — по сердитому норову. Тот самый мужик из конторы по ремонту телевизоров. Каргин, вот его фамилия. И что же мистер Каргин, дезинсектор с Грин-лейн, делал в Диснейленде?
— Мам! — Артур толкнул ее в бок, напоминая, что нужно двигаться.
Чашки остановились, и очередь потекла вперед. Артур улыбнулся женщине за оградой. Они прошли сквозь воротца, Элиза обернулась в поисках Каргина, но тут народ хлынул к карусели, и Артур, вырвавшись, рванул занимать место.
— Синяя! — вопил он на бегу.
Семья, что стояла впереди, заметив, что к синей чашке несется Артур, а за ним по пятам бежит Элиза, повернула к другой.
— Merci! Спасибо! — крикнула Элиза на ходу, хотя, судя по виду, они были скорее уроженцами Пеории, чем парижанами.
Они с Артуром закрыли дверцу и заняли свои места.
— Смотри, Артур, тут можно вертеть руль, тогда чашка будет крутиться.
Объявили отправление, заиграла музыка. Чашка двинулась по широкой дуге, постепенно набирая обороты. Артур во все глаза смотрел на несущийся вскачь мир.
— Мамуля.
— Она подойдет посмотреть на нас. Крути руль, Артур. Вот так.
Мальчик нерешительно тронул руль, но, почувствовав, что чашка подчиняется, удвоил усилия и навалился на него всем телом. Элиза заметила, что на лице его проступила ее собственная решительная гримаска.
— Молодец, Артур. А вон и мамуля, смотри.
Чашка развернулась, и Артур с Элизой помахали Рейчел, которая, улыбаясь, стояла у ограды.
— Так быстро!
Рейчел скрылась из поля зрения, и Артур снова занялся рулем. Элиза перевела взгляд на соседнюю чашку и увидела, что в ней в одиночестве кружится дезинсектор. Детей рядом с ним не было. И возле аттракциона его, похоже, никто не ждал.
— Артур, погоди-ка минутку. — Она попыталась остановить чашку, но та все вертелась и вертелась, и вскоре они снова увидели Рейчел — та шла прочь от ограды.
— Еще! — закричал Артур. — Быстрее, быстрее.
Ни Рейчел, ни того мужчины больше не было видно. Элиза опустилась на сиденье и задумалась. Мистер Каргин, их бывший сосед, человек, из-за чьего скверного нрава они не решились обратиться к нему за помощью и вывести насекомых, проводил отпуск там же, где и они. Что бы это значило? Элиза ухватилась за край гигантской голубой чашки, к горлу подкатила тошнота. Да ничего это не значило. Что с ней такое? Подумаешь, совпадение. Такому только мать Рейчел значение придает. И все равно рот наполнился слюной, а плечи задрожали, несмотря на то что осень в Париже стояла теплая. Прошло больше четырех лет с той ночи, когда Рейчел в глаз заполз муравей, и вот они тут, отмечают день рождения Артура — и всему положил начало тот случай.