Он пожал плечами.
— Она та, с которой ты целовался на выпускном, верно?
Он поднял на меня глаза и поправил очки на носу. — Да.
— Ты все еще целуешь ее?
Вернув свое внимание к бутербродам, он намазал арахисовое масло на хлеб и добавил желе, прежде чем ответить. — Нет.
— Это ложь через упущение?
Когда он снова встретился с моим взглядом, его глаза были напряжены. — Я целовал ее в нескольких случаях, да. Но я не целую ее до сих пор.
Его слова ударили по моим ушам, как кирпичи, упавшие с самолета. — Ты целовал ее в другие разы, кроме выпускного бала прошлой весной?
Он прочистил горло, став ярко — алым.
— Да. — Он снова поднял очки повыше. — Еще два раза.
Я почувствовала себя так, будто проглотила кубик льда с зазубринами; что — то холодное и твердое застряло в моей груди. — Но она не твоя девушка?
Он спокойно покачал головой. — Нет.
— А у тебя есть девушка? — Я удивилась, почему я вообще должна была спрашивать об этом. Разве он не сказал бы мне? Или проводил время с ней летом вместо меня? Он всегда был честен, но был ли он откровенен?
Он положил нож и собрал сэндвичи, а затем посмотрел на меня с ухмылкой. — Нет, Мейси. Я был с тобой каждый день этим летом. Я бы не стал этого делать, если бы у меня была девушка.
Я хотела бросить лимон ему в голову. — Ты бы сказал мне, если бы у тебя была девушка?
Эллиот обдумал этот вопрос, прежде чем ответить, его глаза остановились на моих. — Думаю, да. Но, если честно, это единственная тема, в которой я никогда не уверен, как много можно с тобой рассказать.
Хотя значительная часть меня понимала, что он имел в виду, я все равно ненавидела этот ответ. — У тебя когда — нибудь была девушка?
Моргнув, он вернул свое внимание к сэндвичам. — Нет. Технически нет.
Я снова свернула лимон, и он упал на пол. Он наклонился, чтобы поднять его, и протянул мне обратно.
— Послушай, Мейси. Наверное, я пытаюсь сказать, что я не хотел бы слышать, что ты кого — то поцеловала, если бы это ничего не значило, а поцелуй Эммы для меня ничего не значил. Вот почему я никогда не говорил тебе.
— А для нее это что — то значило?
Его пожатие плечами сказало все, что пропустило его молчание.
— Может быть, это не мое дело, — сказала я, — но я хочу знать эти вещи. Мне странно, что я не знала, что у вас с ней что — то есть.
— У нас ничего нет.
— Ты целовал ее трижды!
Он согласился с этим кивком. — Ты целовалась с кем — нибудь?
— Нет.
Он застыл с бутербродом на полпути к губам. — Ни с кем?
Я покачала головой, откусив кусочек и разорвав зрительный контакт. — Я бы тебе сказала.
— Правда? — сказал он.
Я кивнула, лицо горело. Мне было шестнадцать, а меня еще не целовали. Его — Ни с кем? — эхом отдавалось в моей голове, и я чувствовала себя совершенно жалкой.
— А как насчет Донни? Или… как его там?
Я подняла на него глаза и многозначительно посмотрела. Он знал имя Дэнни.
— Дэнни?
Он улыбнулся. — Да, Дэнни.
— Не — а. Даже не Дэнни. Как я уже говорила, я бы тебе сказала. Потому что ты мой лучший друг — придурок.
— Вау.
Он откусил огромный кусок бутерброда и уставился на меня, пока жевал.
Я вспомнила все выходные, которые мы проводили вместе, все истории, которые он рассказывал мне о том, что Кристиан — маньяк, а у Брендона нет игры с девушками в школе. Я думала о его новостях о своих братьях и их девушках и задавалась вопросом, почему Эллиот всегда был так скрытен в своих собственных похождениях. Это сбивало меня с толку. Это заставляло меня чувствовать, что, возможно, мы были не так близки, как я думала.
— Ты целовался со многими девушками?
Он пробормотал: — С парочкой.
Что — то внутри меня взбунтовалось. — Ты делал больше, чем целовался?
Он покраснел и наконец кивнул, откусив еще один большой кусок, чтобы не уточнять.
Моя челюсть медленно опустилась на пол. Я подождала, пока он закончит жевать и сделает глоток лимонада, чтобы спросить: — Как далеко?
За то время, которое потребовалось Эллиоту для ответа, страны были созданы, вступили в войну и распались на более мелкие государства.
— Эллиот.
— Рубашки сняты. — Он почесал бровь и снова подтолкнул очки на нос кончиком пальца. Тянет время. Избегает зрительного контакта. — Эм… и с одной девушкой — не Эммой — руки в брюках.
— У тебя? — Я почувствовала, что мои глаза выпучились. — С кем?
— Эмма просто снимала рубашку. Остальное было с другой девушкой, Джилл.