Как должны были вести себя эти гордые дамы перед лицом своих мужей? Всегда — как подобает скромным и послушным спутницам жизни. Жена должна была заботиться о мужнином здоровье (часто обсуждая его болезни с лекарем) и тактично отваживать от дома дурно влияющих на благородного господина друзей. Жене надлежало быть покорной мужу, даже в том случае, если у нее не оставалось никаких иллюзий на его счет, поскольку Кристина признает, что многие из них «не отличаются хорошим поведением и не делают ничего, что позволяло бы думать, будто они любят свою жену — хоть умеренно или даже немного». Овдовев, принцесса должна удалиться в свои владения, которыми ей надлежит управлять лично, и там принимать у себя помещиц, крестьянских женщин и посещать больных.
Познания жен баронов и мелкого дворянства должны быть, по мнению Кристины, еще более разносторонними. Эти женщины должны быть способны заменять своих мужей, пока те воюют, и в совершенстве разбираться в феодальных и военных законах. Женам нетитулованных дворян полагалось знать все о сельском хозяйстве и подборе работников. Они должны были объезжать поля и смотреть, чтобы никто из работников не лодырничал, надзирать за пастухами, уметь ухаживать за скотиной и договариваться о ценах на зерно. И, наконец, им надлежало заботиться о том, чтобы во дворе замка было чисто, дабы гости не запачкали свои чулки.
К женам торговцев-горожан Кристина проявляет не столь благожелательное отношение; они, с ее точки зрения, живут чересчур зажиточно и платят недостаточно высокие налоги. Работающие женщины не должны часто посещать таверны, им надлежит отдавать своих детей в школы и обучать какому-либо ремеслу. Дети работников были, похоже, чем-то вроде сельскохозяйственных вредителей, поскольку Кристина советует их матерям следить, чтобы ребятня не проделывала дыр в живых изгородях, не обчищала сады и не воровала фрукты. «И не разоряйте себя тяжбами»,— предостерегает Кристина женщин (от этой привычки их не удавалось отучить никогда и никому). В общем и целом, Кристина де Пизан была самой умной и здравомыслящей женщиной, хотя и немного суровой.
Автор Les Lamentations de Mahieu[64] — человек веселый и terre-a-terre[65] — много написал против брака и женщин. Он утверждал, что мужчине должна быть предоставлена законная возможность испытать свою невесту, прежде чем он окажется связанным с ней на всю жизнь; в конце концов, ни один покупатель не станет приобретать товар без того, чтобы как следует не разглядеть и не ощупать его; с другой стороны, монашеские обеты произносятся людьми только после того, как они год побудут послушниками. Так почему бы не распространить этот обычай и на брачные узы?
Зачем толкать, как в омут, в брак,
Не дав узнать, что там и как?
Ведь прежде чем тонзуру брить,
Дают послушником побыть!
В воображаемом диалоге со Всевышним автор дерзко обвиняет Господа в том, что Он навязал человечеству заповеди, которых сам, будучи холостяком, не придерживается, однако Господь уверяет своего собеседника, что, по Его мнению, брак — сущее мучение, а следовательно — самый верный из способов заслужить венец небесный. Мужьям — поскольку страданий на их долю выпадает больше — на Небесах будут отведены лучшие места, нежели служителям Божиим, и Господь чрезвычайно любезно предоставляет автору возможность увидеть счастливую компанию мужей, освободившихся от брачных уз и наслаждающихся в своем кругу небесными caroles.
Брак нигде так не осмеивался, как в балаганных фарсах, которые сочинял сам народ. Разумеется, эти спектакли не следует воспринимать слишком всерьез, так как ситуации и характеры персонажей в них утрировались с целью рассмешить публику. Но в том, что многих мужей средневековья жены действительно загоняли под каблук, на что те беспрестанно жаловались — и что происходит ныне в мусульманских странах, где мнение женщины не имеет вне дома большого значения,— не было ничего неожиданного. Это свидетельствует о том, что женское терпение было готово лопнуть. Однако мораль большинства фарсов была довольно прозрачна: жены должны повиноваться мужьям, а бунтовщицы рано или поздно вынуждены будут раскаяться. Примером тому может служить забавный фарс Le Cuvier[66] (сюжет которого, предположительно, родился в Индии, но позднее был адаптирован к условиям французского средневековья). В нем жена, на пару со своей матерью, постоянно придирается к своему затюканному мужу по имени Жакино. В начале фарса он выражает недовольство тем, что вынужден делать слишком много женской работы в доме. Жена подслушивает его ворчание, и начинается ссора. Теща, вмешавшаяся, чтобы помирить супругов, предлагает, с целью избежать недоразумений в будущем, составить список обязанностей, которые, по мнению жены, должен исполнять Жакино. Тот соглашается, хоть и неохотно, и садится за стол, чтобы записывать то, что станут диктовать ему жена и теща. Первая хочет, чтобы прежде всего в этом списке значилась обязанность во всем «повиноваться ей», но это требование Жакино записать отказывается, заявляя, что оно звучит слишком расплывчато. Тогда они переходят к отдельным пунктам, каждый из которых бурно обсуждается, но Жакино всякий раз уступает. «Ты будешь рано вставать, чтобы начать работать, прежде чем проснутся все остальные. Если ребенок ночью заплачет, ты встанешь и покачаешь колыбельку. Ты будешь мыть посуду — готовить рагу — наводить порядок в кухне — печь хлеб» и т. д. Жакино записывает все это, стараясь писать как можно медленнее.