— Это не так…
— Это коснётся всех нас, Ригз. Каждого.
Я выдохнула, и это больше походило на звериное рычание, чем на человеческий вздох.
— Ты слишком умна для своего же блага.
— Мне часто это говорили, — рассмеялась она. — А теперь иди, спасай моего парня, чтобы мне не пришлось доживать оставшиеся дни своей жизни девственницей.
Теперь настала моя очередь смеяться.
— Я же говорила, что он больше, чем парень.
— Ты тоже очень умная, детка, — улыбнулась мне Хейли.
— Будем надеяться, что так. Достаточно умна, чтобы вытащить нас из этой передряги.
— Ты ведь не пойдёшь одна, правда? — паника и страх промелькнули в её ясных зелёных глазах.
— Нет, — я покачала головой, отбрасывая пряди растрёпанных волос с лица. Длинные волосы отстой во время апокалипсиса. — Я беру на себя проигравшую половину любовного треугольника.
— Будь с ним помягче, — предупредила она сдавленным голосом.
— Думаю, я потеряла эту способность, когда расплющила Крису голову, — прошептала я в ответ, испытав очередной прилив тошноты от этого воспоминания.
Хейли разразилась неуместным смехом.
— Возможно.
— Возможно. Люблю тебя, Хейлз.
— Я тебя тоже люблю, сестрёнка.
Затем я оставила её заниматься Пейдж, а сама отправилась на поиски Вона.
Он стоял снаружи на заднем крыльце, наблюдая за туманным восходом солнца на горизонте; едва заметные завитки света змеились в неподвижном тёмном небе. Его руки были скрещены на груди, а ноги широко расставлены. Он был так натянут, что я боялась, как бы он не лопнул, словно резиновая лента, которую перетянули.
— Привет, — я подошла спокойно, осторожно.
Он кинул на меня взгляд поверх плеча и снова перевёл взгляд на восход солнца.
— Привет.
Я встала рядом с ним и скопировала его позу.
— Итак, я не знаю, что именно Хендрикс имел в виду под «планом на случай непредвиденных обстоятельств», но…
— Это значит, что мы пойдём за ними.
Я чуть-чуть расслабилась. Некая часть меня пребывала в ужасе от плана, который требовал, чтобы мы оставили их позади, если ситуация станет слишком опасной для семьи в целом. Неважно, что решили Вон и Хендрикс, я всё ещё планировала спасти жалкую задницу Хендрикса, но было приятно осознавать, что я не пойду одна.
Прежде чем я успела выразить своё облегчение, Вон продолжил:
— Мы не бросаем друг друга, больше никогда. Я уже сделал это однажды, Риган, и больше не буду. Я никогда больше не оставлю никого из нас.
Он повернулся ко мне, и от холодной решимости на его лице у меня замерло сердце. Он был таким… хорошим в этой лидерской роли. Я ненавидела его за то, что он так сильно погряз в своей вине перед родителями, но он спас всех остальных. Я хотела, чтобы он это увидел, хотела, чтобы он знал, что он не потерпел неудачи, а преуспел.
— Вон, твои родители…
— Риган, ты можешь произнести героическую речь позже, а сейчас нам нужно спасти моих братьев.
Я кивнула, потому что, ну, что ещё я могла сделать?
— Ты готова к этому? — уточнил он с такой силой в голосе, что у меня сердце кровью облилось.
— Да.
— Я не Хендрикс, — медленно объяснил он. — Я беру тебя, потому что ты лучший вариант спасти мою семью, а не потому, что мне нужно всё время знать, где ты находишься. Я верю, что ты сумеешь постоять за себя.
— Я не хочу, чтобы ты был Хендриксом, — огрызнулась я. — И я могу за себя постоять.
— Тогда оружие к бою, девочка. Мы с тобой кавалерия.
Он повернулся и вошёл внутрь. Сетчатая дверь захлопнулась за ним с тревожной неотвратимостью.
Все знали, что Вон был лидером. Хендрикс тоже мог руководить, но он не нёс ответственности за эту семью в той мере, как Вон. Разница между ними была неуловимой, но очевидной. Хендрикс всегда будет тем, кто рискует своей жизнью во имя спасения семьи, первым вступит в бой. А Вон всегда будет тем, кто спасёт Хендрикса, кто гарантирует, что семья останется целой. Они оба сражались за свою семью. Просто у них были разные способы.
Я последовала за Воном внутрь и принялась заряжать оставшиеся пистолеты и искать для них места на своём теле. У меня был маленький брезентовый рюкзак, который я держала свернутым внутри большого. Я вытащила его и закинула в него бутылку воды, два энергетических батончика и фонарик поверх трёх пистолетов и различных пуль, которые, на мой взгляд, могли мне понадобиться. Я засунула охотничий нож в свои высокие носки и закрепила его на лодыжке ремнём, привязанным к ножнам. Хотя это было неудобно, я могла потерпеть, и его наличие, возможно, несло для меня разницу между жизнью и смертью. Я сунула перочинный нож в боковой карман брюк и позаимствовала два пистолета у Хендрикса и Нельсона, которые понесу в руках.