Я кивнула.
— А ты сможешь?
— Чего бы это ни стоило, — согласился он.
— Чего бы это ни стоило, — эхом отозвалась я. — А Хендрикс и Нельсон?
— Я найду их. Не беспокойся о них, — когда я фыркнула, как будто это было невозможно, он цыкнул на меня. — Просто позаботься о себе, ладно?
Новый страх нарастал во мне, как бушующий вулкан.
— Да.
— Они будут задавать вопросы, — он понизил голос почти до шёпота, и мне пришлось читать по губам, чтобы понять его. — Ты когда-нибудь играла в игру «Две правды и ложь»?
Я посмотрела на него, как на сумасшедшего.
— Да, — наконец призналась я, чувствуя, что в любой момент нас разделят.
— Это ключ к допросу, — быстро объяснил он. — Запомни это. Давай им больше правды, чем лжи. Всегда, — я кивнула, но этого было недостаточно для него. — Скажи мне это в ответ.
— Две правды и одна ложь, — прошептала я, чувствуя, как сердце колотится в горле.
— Ты поняла, детка, — он подмигнул мне.
Я почти улыбнулась его шутке, но тут Кейн и его приспешники вернулись, и дверь в школу открылась. Внутри здания было темно и прохладно, и после яркого дня снаружи я чувствовала себя слепой и стала спотыкаться.
— Осторожнее со стенами, — пробормотал Кейн.
Дверь с грохотом захлопнулась за нами, и три аспекта стали очевидны: тусклый свет свечей, освещавший коридоры. Мучительный плач зомби. И отсутствие запаха.
Когда мои глаза привыкли к свету, я увидела одну из самых ужасных сцен в моей жизни. В моей жизни, которая была наполнена ежедневными убийствами, гниющей плотью и смертью.
Школа была устроена так, что она разделялась на два коридора в форме буквы V вдали от парадных дверей. Прямо от меня слева находился какой-то кабинет со стеклянными стенами и вращающейся дверью. Мой взгляд упал на Хендрикса и Нельсона, и я лишь на мгновение ощутила лёгкий намёк на облегчение.
Затем мой взгляд вернулся к чему-то настолько мерзкому и отвратительному, что я даже подавилась. Зомби выстроились в коридорах. Выстроились вдоль коридоров. В шкафчиках, которые первоначально использовались для студентов, были сняты двери и заменены стальными решётками, как в тюремной камере. И в каждый индивидуальный шкафчик, чтобы их руки могли дотянуться до коридора, были засунуты Пожиратели. Они стонали одновременно низко и высоко, уткнувшись лицом в решётку. Пространство между прутьями было достаточно широким для их тонких, как кости, рук, но не настолько большим, чтобы они могли просунуть в него лицо.
Их белая, как бумага, кожа местами облезла до сухожилий и костей. Они цеплялись и хватали воздух перед собой, как будто могли дотянуться до людей, которые проходили мимо них, как будто ещё пару сантиметров смогут подарить им еду, в которой они, казалось, так отчаянно нуждались.
Потеряв дар речи и испытывая отвращение, я тупо таращилась. Ощущение было такое, словно смотришь на собачью драку, я знала, что это животные, а не люди, но жестокость была ошеломляющей.
Сквозь туман моих мыслей я услышала, как Кейн приказал:
— Отправьте его к остальным. Я отведу её к отцу.
Паника наполнила мою кипящую кровь, и я резко повернула голову к Вону. Хорошо, что его поместят к братьям.
А что насчёт меня?
Кейн положил руку мне на бицепс и потащил в противоположный коридор. Я начала сопротивляться, и его хватка усилилась. Наклонившись так, чтобы его рот снова оказался рядом с моим ухом, он прошептал:
— Будет безопаснее, если ты подчинишься.
— Риган, — низким голосом произнёс Вон.
Наши взгляды встретились: он обещал, что всё будет хорошо, а я умоляла его сделать это. А потом, потрясая меня до глубины души, он крикнул:
— Я люблю тебя.
Думаю, у меня отвисла челюсть, и я споткнулась, а Кейн продолжил тянуть меня по коридору. Я запнулась, не зная, что сказать в ответ, когда он поднял два пальца, а потом только один. Две правды. Одна ложь.
— Я тоже тебя люблю, — соврала я в ответ.
И это была ложь с обеих сторон. Потому что, хотя между нами и существовала какая-то дружеская любовь, ничего более глубокого тут не было.
Но затем мой взгляд метнулся к Хендриксу, который стоял со своей стороны стекла, его челюсть была сжата так сильно, что мышцы на ней пульсировали. Его руки были напряженно скрещены на вздымающейся груди, а мертвенно-бледный взгляд был прикован к тому месту, где рука Кейна сжимала мою.
Я не понимала, зачем Вон связал нас вместе, но, взглянув на Хендрикса, решила, что это как-то связано с защитой его брата. И я пойду на всё, чтобы защитить любого из этих парней, поэтому я легко согласилась. В моей голове не было вопроса, доверяю ли я Вону делать то, что лучше для этой семьи, включая меня.