Ну, серьезно, был конец света, и у личной гигиены был список приоритетов. На самом деле, чисто выбритые ноги были в самом низу этого списка, особенно с тех пор, как мне пришлось отказаться от своей последней бритвы две недели назад. Она сломалась пополам в моём рюкзаке, а ржавое лезвие было слишком опасным, чтобы использовать его. Я искала новую бритву, на худой конец, острый перочинный нож. На данный момент я бы даже взяла тупые ножницы, но пока ничего не нашла.
Кроме того, до этого самого момента я полагалась на небритые ноги, надеясь, что если нас когда-нибудь похитят, то естественная «красота» сработает в мою пользу в качестве сдерживающего фактора.
Я по-прежнему была склонна так думать, поэтому была несколько сбита с толку своей застенчивостью в этот момент просто потому, что Хендрикс изначально не был похож на маньяка. У него всё ещё было четверо братьев, которые легко могли оказаться не столь благородными. Так почему же я не щеголяю своими волосатыми ногами? И не размахиваю руками в воздухе, чтобы все могли хорошенько рассмотреть мои восточноевропейские стилизованные подмышки? Хороший вопрос.
— Тебе удалось что-нибудь услышать? — тихо спросила я Хейли.
Она осмотрела меня и подняла на меня удивленные глаза, увидев короткие шорты.
— Красивые ножки, мамуля, — фыркнула она.
Мне нравилось её чувство юмора, даже когда оно было адресовано на мой счет. Я бы легко умерла от депрессии, если бы она не отказалась позволить мне бесцельно слоняться без дела. Хейли находила юмор в любой ситуации. Она была одной из таких людей, с которыми всегда приятно находиться рядом. Когда мы учились в старшей школе, она была самой популярной девочкой в нашем классе, абсолютно все её любили. Особенно я. Мы были лучшими подругами ещё с начальной школы, и только по доброй воле вселенной мы всё ещё были вместе после всего, что случилось.
— Умолкни, — я показала ей язык и замахала нелепо забинтованными руками. Я даже не могла пошевелить пальцами, но знала, что это необходимо.
— Да, это мощно, — пробормотала она, беря одну из моих ладоней в свои руки. — Но, по крайней мере, похоже, что он знал, что делает. У него случайно не было Неоспорина?
Я кивнула с возбуждённым взглядом.
— И спирт для растирания.
— Кто эти парни? — пробормотала Хейли, поднимая глаза на междусобойчик, происходящий в углу.
— Не знаю, но, видимо, они даже не хотят нас насиловать, — прошептала я, не пытаясь скрыть своего шока.
— Что? Они что, геи? — ахнула она.
— Я спросила. Оказывается, нет. Очевидно, они братья.
— Ха.
— Понимаю.
Мы наблюдали за ними ещё несколько минут, пока они, казалось, спорили между собой. Они старались говорить шёпотом, но все оживлённо жестикулировали. У Хендрикса, похоже, было больше всего мыслей, и казалось, что он чаще всего спорил с парнем, который приказывал ему до этого. Двое других парней с ними были явно моложе, волосы на лицах у них были более редкими, а мускулатура не совсем соответствовала их братьям. Кроме того, им было нечего сказать друг другу, и это ещё один признак того, что они находились на низком уровне тотемного столба.
Последний брат был таким же высоким и мускулистым, как и Хендрикс, но трудно было определить его возраст или как он вписывался в порядок подчиненности. Казалось, что он говорил достаточно часто, чтобы высказать своё мнение, но время от времени он успокаивающе клал руку на плечо Хендрикса, как бы уговаривая его успокоиться. Он придерживался того же дресс-кода, что и все остальные, только волосы у него были светло-каштановые, а борода ещё темнее. В конце концов, именно он снова обратил на нас своё внимание, и в его добрых, извиняющихся глазах появилась некая тихая надежда.
Остальные братья проследили за его взглядом, и Хендрикс раздражённо вздохнул. Они подошли, Хендрикс следовал за ними по пятам. Они встали лицом к нам. Они были пугающими, это уж точно, даже те, что помоложе. Все они стояли, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Хейли протянула руку и, схватив мою забинтованную ладонь, крепко сжала её в своей, но осторожно, боясь потревожить мои раны. Мы были готовы к их решению.
— Когда вы в последний раз хорошо спали ночью? — спросил предводитель не слишком неприятным тоном.