Он покачал головой, его губы подёрнулись от моего невольного юмора. Он указал на изголовье кровати, и на этот раз я разочарованно застонала.
— Ты ничего не будешь пробовать? — спросила я в последний раз, прежде чем повиноваться.
— Ничего, — заверил он меня. — Не сегодня.
— Поклянись мне в этом. Поклянись мне, что если я подниму руки над головой, ты ко мне не прикоснёшься.
— Риган, я клянусь тебе, что не прикоснусь к тебе сегодня вечером, если только ты не дашь мне разрешения.
Я закатила глаза, но приняла его ответ. Он сцепил наручники, заведя мои руки над головой, и смотрел, как я пытаюсь устроиться поудобнее на кровати. Удовлетворившись этим, он предложил мне одеяло, от которого я отказалась, а затем предложил снять с меня обувь.
— Эм, нет, спасибо.
Он поднял брови, услышав мой ответ, и я увидела семя паранойи, зародившееся в его глазах. Пытаясь рассеять его недоверие, я пояснила:
— Я спала в ботинках два года подряд. Я знаю, ты говоришь, что этот город безопасен, но мне нужно увидеть это своими глазами. Я не смогу заснуть, если не надену их. По крайней мере, пока.
Приняв мой ответ, он подошёл к двери и повернулся, решив ещё раз на меня посмотреть.
— Риган, я знаю, что это не идеально для тебя, но ты идеальна для меня. Я имею в виду, что ты идеально подходишь мне. Я думаю, ты должна дать шанс этому… шанс нам. Тогда и у твоих друзей тоже будет шанс.
Он оставил меня в покое, выключил свет и запер дверь снаружи.
Он был слишком хорош в том, чтобы держать кого-то в плену, и я даже не хотела думать о том, сколько девушек приходило сюда до меня или где они были сегодня. Тем не менее, в нём была какая-то скрытая сладость, которая обещала, что в другом мире или параллельной вселенной у него был потенциал стать отличным парнем.
Зомби распространили свою заразу на него, как и на всех остальных на Земле, их разложение коснулось и осквернило всё хорошее и правильное. Жизнь Кейна была испорчена и разрушена. Теперь его действия зависели только от того, что сохранит ему жизнь.
И, возможно, я была одним из этих факторов. Может быть, у него не было такой любви и дружбы, как у меня. Может быть, если он не заставит меня войти в свою жизнь, его мозг, душа и дух исчезнут в смерти и разложении. Может быть, это будет его конец.
Отбросив размышления прочь, я, наконец, толкнула своё тело вверх, использовав бывшую гибкость болельщицы и сделав мостик с головой в качестве якоря. Прижав грудь как можно ближе к рукам, я порылась в лифчике кончиками пальцев и каким-то образом ухитрилась схватить ключ только подушечкой среднего пальца и ногтем безымянного. Осторожно, чтобы не уронить драгоценный ключ, я опустилась обратно на кровать и вздрогнула от скрипучего звука подо мной.
Я задержала дыхание и позволила минутам тикать, пока не убедилась, что Кейн меня не слышал. Убедившись, что за дверью нет никакого движения, я согнула запястья и заставила пальцы слушаться, пока не услышала щелчок отпираемого замка.
С молниеносной скоростью я поймала наручники, когда они стали спадать с моих запястий, и вытащила их из металлического изголовья. Я поднялась на ноги и как можно тише подошла к окну. Я подняла стекло и пошевелила стальными прутьями. Ничего. Они были слишком твёрдыми.
Немного отчаявшись, я задёргала сильнее, ненавидя себя за то, что издаю так много шума, но, не зная, как остановиться. Я встряхнула их ещё отчаяннее, рыча от разочарования.
Я услышала тяжёлые, торопливые шаги Кейна по коридору, а затем звук вставляемого в замок ключа. В голову пришёл план, и я оставила окно широко открытым, а сама прокралась обратно в пустой шкаф. Теперь я была окутана тьмой, скрыта и спрятана от посторонних глаз.
Кейн, наконец, открыл замок и распахнул дверь так резко, что она ударилась о стену рядом со мной. Я наблюдала, прячась в тени, как он осмотрел комнату и его взгляд упал на открытое окно.
— Нет, — выдохнул он и подбежал, чтобы посмотреть.
Я услышала, как он выругался себе под нос, опустив пистолет. Он протянул руку и ухватился за прутья, встряхивая их, чтобы понять, как я пролезла через них.
Это был мой шанс, сейчас или никогда.
Я крадучись вышла из своего укрытия, моё сердце билось в горле, а дыхание было таким громким, что я была шокирована, когда он не обернулся. Всё ещё держа в руке наручники, я вытащила из-за голеностопного ремня охотничий нож и открыла лезвие.
Через две секунды я прижала свой охотничий нож к почке Кейна, как раз когда он уже поворачивался, чтобы найти меня.
— Не двигайся, — приказала я. — Если, конечно, не хочешь, чтобы я взяла с собой в Мексику некоторые из твоих жизненно важных органов?