По сути, я говорила это вслух только для того, чтобы услышать саму себя, потому что ничему из сказанного мною не верила. Впрочем, как и старалась не думать о том, что мы находимся в том опасном моменте, когда относишься друг к другу по-настоящему серьёзно, надеясь лишь на то, что другой переживёт день, и ночь, и следующий день, и так далее, и так далее.
Кинг фыркнул.
— Я не тот человек, с которым тебе следует говорить об этом. Разве у тебя нет подруги?
— Да, у меня есть подруга, — подтвердила я, пряча улыбку.
— И не то, чтобы я заботился о своём брате или его сумасшедшей сексуальной жизни, но я думаю, что ему помешал целый рой зомби, преграждающих путь к тебе, а не отсутствие решимости.
О, нет.
— О, нет, — раздражённо выдохнула я. — Считаешь себя умником, верно?
— Я не шучу, Риган, я думаю, что именно зомби заставили его бежать в другую сторону.
— Нет, я не об этом. Я хочу сказать, что знаю, почему он помчался в другую сторону. И я сказала «умник», не имея в виду, что ты интеллектуал, у тебя большой мозг и всё твоё серое вещество работает на всех четырёх цилиндрах.
— Не думаю, что эта метафора верна, — возразил он.
— Ладно, умник.
Я закатила глаза, хотя он меня не видел.
— Понятия не имею, — он поднял руки, напряжённо и прямо перед собой. — Я даже не закончил седьмой класс. Возможно, я просто обычный середнячок.
— Тогда к чему все эти громкие слова? — я понизила голос до шёпота, не столько для того, чтобы зомби не услышали меня, но чтобы я могла услышать их приближение.
— Просто хотел посмотреть, смогу ли я их использовать, — он пожал плечами в тусклом свете. — Я подумал, что ты, по крайней мере, сможешь их понять.
Всё внутри меня сжалось. Эти дети должны были использовать свои мозги не только для убийства и добывания пищи. Он что, отрабатывал на мне громкие слова? Тогда он точно был в отчаянии. Хотя я сомневалась, что кто-то из его братьев хотел сидеть и вести с ним глубокие философские беседы, чтобы он не забывал составлять полные предложения или использовать базовый английский. Я вспомнила о Пейдж и задумалась, а умеет ли она вообще читать.
Чёрт возьми, держу пари, она не умеет! Ей было всего шесть лет, когда инфекция разрушила окружавший нас мир. Она могла бы написать несколько слов, но вряд ли сможет сама прочитать книгу, даже соответствующую её возрасту.
Я была не самым подходящим примером для подражания, но у нас была Хейли. Она могла бы помочь.
— Возможно, ты пожалеешь, что завёл со мной этот разговор, — усмехнулась я, глядя в спину Кинга.
Он нетерпеливо фыркнул и выстрелил. Один выстрел, два… три… готово. Его четвёртое убийство за ночь, а у меня ещё не было чистого убийства. Негодник.
— Возможно.
Что-то схватило меня за лямку рюкзака, и я резко обернулась, закричав и размахивая пистолетом.
— Не стреляй! — крикнул Миллер, закрывая голову руками.
Я снова закричала, но на этот раз это был прилив облегчения и свист выдыхаемого адреналина.
— Святое дерьмо, Миллер!
— Банка ругательств.
Кинг толкнул меня в плечо, но в его руке был пистолет, значит, он тоже собирался выстрелить.
Я проигнорировала его.
— Ты не можешь ни при каких обстоятельствах просто подкрадываться к кому-то!
Я отругала его, но мои доводы затерялись где-то между прерывистым дыханием и рукой, прижатой к сердцу.
— Ты такая нервная, — заметил Миллер.
— А ты недостаточно нервничаешь, — выдавила я.
Тайлер неторопливо подошла к Миллеру сзади, тоже выглядя слишком непринуждённой. Они оба были такими, ни один из них не боялся зомби, скрывающихся за каждым грёбанным углом. Они были лишены излишней чувствительности, потому что никогда не жили на улице, никогда не проводили ночь, оглядываясь через плечо, и не были вынуждены убивать непрестанно, чтобы остаться в живых. Ещё четыре дня назад они полностью наслаждались жизнью.
Даже их страх перед зомби был умеренным. Пожиратели, к которым они привыкли, были заперты в стальных клетках, ослабевшие от голода и балансирующие на грани смерти. Мне хотелось бы думать, что последние несколько дней открыли им глаза на реальность этого мира, но они, казалось, не спешили становиться мотивированными.
Пока я не могла сказать, было ли это отрицанием или глупостью.
Я была склонна считать это глупостью, но это было больше связано с одной девушкой примерно моего возраста, с которой было очень трудно ладить, и я ни в коем случае не говорила о Хейли.
— В чём дело? — спросила Тайлер всё тем же скучающим тоном, которым она славилась.