— Вы правы, мы прошли отбор, — я старалась говорить уважительно, что было полной противоположностью тому, что я чувствовала на самом деле. — Я не могу быть счастливее.
— Глупая сука, — пробормотал он, снова сосредоточившись на дороге.
Мне потребовалось всё моё самообладание, чтобы не прыгнуть на переднее сиденье и не задушить его голыми руками. И единственное, что удерживало меня на сидении, с руками, засунутыми под бёдра, и зубами, болезненно прикусывающими нижнюю губу, это моя попытка стать хорошим примером подражания для Пейдж. А убийство первой степени не было хорошим примером для подражания.
— Пожалуйста, Пейдж, — пробормотала я.
Она даже не потрудилась взглянуть на меня.
После этого тишина в Хаммере стала гнетущей. Я увидела, что руки Вона побелели и напряглись от того, как он вцепился в руль, а Нельсон, Харрисон и Кинг были натянуты как струны от желания заступиться за меня. Я была крайне признательна, что никто ничего не сказал, но напряжение стало настолько сильным и ощутимым, что я задалась вопросом, как мы переживём ночь с этими уродами.
Мы ехали около двадцати минут, прежде чем показалась закрытая военная база. Она была окружена высокими, только что распустившимися деревьями, а окружающие дома были удивительно нетронуты гниющим миром. Наш гость выпрямился по стойке смирно, он весь задрожал от возбуждения и гордости. Я закатила глаза.
— А вот и она. Мы сами построили эти стены. Это заняло время, но мы держим Пожирателей снаружи уже около года. Мы живём мирно, цивилизованно и всё такое прочее. Вы будете счастливы, что мы вас нашли, — самодовольно похвастался он.
Я услышала, как Хейли пробормотала:
— Очень счастливы.
— У вас здесь есть семьи? Или это ополченческая база? — спросил Вон, замедляя Хаммер, чтобы проследовать за караваном через ряд контрольно-пропускных пунктов.
— Есть несколько семей, — туманно ответил он.
А это означало, что тут в основном мужчины. Я задумалась о женщинах, которые составляли «семьи». Они оказались здесь насильно или по собственному выбору?
Тут было три ряда цепных заборов, которые, судя по всему, окружали всё поселение с охранными стойками примерно через каждые пятнадцать метров. Ещё больше вооружённых людей в униформе стояли в семи метрах от нас, над землей на искусственных башнях, держа тяжёлое оружие и внимательно следя за всем, что происходит на земле.
Как только мы добрались до охранников на контрольно-пропускном пункте за первыми воротами, нам приказали покинуть машину, пока они обыскивают каждый дюйм.
Челюсти Вона сильно сжались от разочарования, и складывалось впечатление, что он вот-вот взорвётся. Когда они стащили на землю сумки с оружием, я поняла, что должна вмешаться.
— Эй, — я использовала свой самый успокаивающий тон и потянулась к руке Вона. — С нами всё будет в порядке.
— Я не вижу Хендрикса, — тихо признался он. — У них Хендрикс, а теперь ещё и наше оружие. Риган, это наихудший вариант развития событий.
Совершенно верно. Три внедорожника были пропущены через досмотр охраны и исчезли где-то за последними воротами. Мы застряли здесь, наблюдая, как всё наше имущество попадает в руки людей, которые даже не используют его ради спасения других людей. Но хуже всего было потерять из виду Хендрикса.
— Уверена, с ним всё будет в порядке, — пообещала я, поглаживая большим пальцем его ладонь. — Он не совсем беспомощен.
Вон повернулся и встретился со мной взглядом.
— Ты права, — выдохнул он.
— Вероятно, он уже продумывает план побега. Тот, который предполагает уход с полным баком бензина и большим количеством оружия.
Я улыбнулась Вону, встретившись взглядом с его пронзительными голубыми глазами. Тревожные морщинки исчезли с его лба, и он сделал ещё один глубокий вдох, явно успокаиваясь.
— Мы должны выбраться отсюда, Риган.
— Я знаю.
— Как можно скорее. Будь начеку и выискивай, что мы можем использовать. Мы будем играть по их правилам, пока не выясним, отпустят они нас или нет. А до тех пор держись рядом.
Он, должно быть, говорил буквально, потому что он вытащил свою руку из моей и обвил ею мою талию, прижав меня к себе. Я положила голову ему на плечо и заставила себя не ёрзать.
Это было совсем не похоже на то, как мы с Хейли обнимались. Впервые с тех пор, как началось заражение, он был первым, кого я подпустила к себе так близко, Хендрикс не в счёт, потому что я не чувствовала ничего, кроме бешеного стука собственного сердца в его присутствии. И в последний раз, когда мы с квотербеком Крисом были в неком роде близки, было до начала заражения. Мускулистое тело Вона прижималось к моему, и тёплый жар, проникающий в каждый дюйм моего личного пузыря… сбивал с толку.