Может быть я не так опытна, как лорд Эрик Бингелоу, и жизненного опыта у меня гораздо меньше. Но я не сопливая девочка, я знаю тоже знаю жизнь с разных сторон, порой не очень радужных. И я видела трупы, просто не в крови… просто меня не заставляли считывать информацию с крови, и не обращались со мной так, будто я избалованный капризный ребенок. Я осознавала, что вчера была на эмоциях. Но кто в двадцать лет будет вести себя по-другому? Хотя, возможно я старалась придумать себе оправдания. Старалась заставить саму себя поверить, что такое обращение не заслуженно, что я имею полное право огрызаться, защищаться в ответ.
Когда я зашла в кабинет, лорд Бингелоу уже сидел за своим рабочим столом. Иллюминатор в каюте был закрыт, а свет снова горел только от настольных шаров. Я взмахнула рукой, открывая жалюзи и впуская что-то светлое в это помещение. Мужчина оторвался от бумаг и посмотрел на меня.
— Я провел обыск двух кают, соседних от места проживания Клары и Танни.
— Ничего не нашли? — догадалась я.
— Обычные девичьи вещи: вышивки, игольницы, романтические книжки, косметика и одежда.
— Вы покопались в их… нижнем белье?
— Они открыли шкафы, я запустил магию, каких-то посторонних предметов не из ткани не было обнаружено. Так что не копался, — холодно ответил он.
— Просто успели полицезреть. Неужели в этот момент не пожалели, что отправили меня на завтрак?
— Вы думаете, что я смущаюсь при виде кружев? Это точно такая же ткань, что и занавески или скатерть. И чем забита ваша голова?
— Наверное, вы посчитаете, что кружевом и вышивкой.
— А я буду неправ? — он поднял вопросительно бровь. Одну бровь! Как он это сделал?
— Давайте вернемся к делу.
— От кого я слышу… — Маг поднял глаза на верх и покачал головой.
— Вы их допросили?
— Сейчас с вами пойдем. Девушки… охотнее разговаривают в присутствии таких же девушек.
— Так говорите, словно вам лет сто, — я не сдержала улыбки.
— Мне сорок, — холодно ответил он.
— О, да вы совсем юнец! — слегка улыбнулась я, ведь по меркам магов это и правда мало.
— На допрос, леди Соренс! — сказал лорд Бингелоу и показывая кивком на выход.
В соседней каюте жили две девушки — Эмили Кинтас и Сона Форшер. Они были обе из северной части нашей империи Катериния, но из разных городов. Семьи обеспеченые, девушки воспитанные. Спокойно отвечали на наши вопросы, хоть глаза и были испуганные. Говорили те же вещи, что и Клара. Танни была спокойной, доброжелательной, милой. Вышивала натюрморты вместе с ними по вечерам.
— Вы владеете бытовой магией? — спросил лорд Бингелоу.
— Да, — ответила Эмили, светловолосая и кареглазая. — Я мастер женской красоты, но немного и вышивкой владею. А Сона маг по волосам. Вышивали мы просто ради удовольствия, почти не вплетая волшебство в нитки. Это приятное времяпрепровождение.
— Можно посмотреть ваши работы? — спросила я.
Маг удивленно взглянул на меня, но ничего не сказал. Девушки протянули свои пяльцы, там были изображения фруктов на столе. Яркие, светлые рисунки. Я прошлась кончиками пальцев по стежкам, оглянулась на лорда Бингелоу. Он не отрываясь смотрел на мои руки, словно пытался понять, что я хочу найти в их работах.
— Спасибо, что ответили на наши вопросы. — Я вернула вышивки девушкам и кивнула.
— Сообщите, если что-нибудь узнаете, — попросила Сона. Она поправила свои короткие рыжие кудряшки и посмотрела на нас умоляющим взглядом.
— Конечно, — вежливо ответил лорд Бингелоу, но я знала, что мы не будем им всем рассказывать обо всех наших теориях.
Когда мы покинули их каюту, он ушел в свои мысли и молчал.
— Зачем вы попросили их работы?
— Не знаю, — честно ответила я. — Что-то меня беспокоит.
— Теории?
— Не знаю, сказала же.
— У следующих соседок вы попросите их любимые книжки? — язвительно спросил он.
— Причем здесь это?
— Я решил, что вы захотели полюбоваться вышивкой, так внимательно рассматривали и трогали.
— И что с того?
— То, что мы пришли сюда заниматься делом, а не вести светские беседы. Надо спрашивать то, что относиться к делу, мисс.
Я сжала губы, чтоб не ляпнуть еще чего недоброго. Нам идти на обыск каюты Клары, ссориться ни к чему.
— Почему мы сразу ее не обыскали? — спросила я.
— Это ввело бы ее в еще больший стресс, и разговаривала бы она неохотнее.