— Я не знаю, почему…
Комов удивленно смотрит на Ольгу, стряхивает снег с ее плеч.
— Я не о том. Я говорю не о специально назначенных встречах. Раньше мы часто попадались на глаза друг другу. А теперь… — Помедлил, обдумывая какую-то мысль.
— Что теперь?
Прибавил шаг. Небо потемнело. Зашуршала поземка. Ольге подумалось, что Комов идет один, без нее, просто идет к себе домой, в школу, а она не идет, а стоит, наблюдает за ним где-то в стороне, из-за угла дома или из окна. «Опять он не то говорит. Он стал строже и серьезней. От прежней горячности не осталось и следа. Он раньше был похож на юношу, а теперь солидный сорокалетний мужчина. О чем он думает? Нет, не обо мне. Он сейчас как чужой, далекий…»
Ольга тяжело дышит. Она устала. Много прошли пешком. Обогнули весь поселок туда и обратно — возвратились на старое место. Искренности и откровенностям — конец. Снова голос ее официален:
— Наши встречи раньше были просто случайны. Бывает так? Случайные обстоятельства, случайные мысли о любви…
Комов шагает как прежде. Он только выпрямил плечи — его голос звучит круто, звонко:
— Не бывает! — замолчал, вздохнул, закурил. В одной руке папироса, другой трет уши кулаком. — Холодно! Люблю тепло… тепло на земле, в доме и в сердце… Есть ли тепло в твоем сердце, а? — шутит Комов.
Ольга не сердится. На Комова нельзя сердиться — это ее будущий муж. Она боится оттолкнуть его.
— При чем тут мое сердце! Я бездушная — хнычу иногда, — и продолжает задорно, тоном приказа, подталкивая рукой Комова: — Пойдем чай пить?! Согреемся!..
Ольгина хозяйка сегодня натопила печь. Она встретила Ольгу и Комова на крыльце, помогла им снять одежду. Ольга шутливо сердилась на хозяйку за то, что та перебивает у нее возможность услужить гостю, старалась перчаткой смахнуть снежок с плаща Комова. Комов стеснялся, стоял не двигаясь, отдав себя во власть гостеприимным женщинам. В доме было по-настоящему тепло, но не душно. Хозяйка торопилась оставить Ольгу и Комова одних, да все не могла уйти — смотрела, вздыхала, радовалась, подперев подбородок ладонью. А потом спохватилась и уплыла на кухню.
В доме тихо. Не скрипят половицы. Не тревожит свет. Горит только настольная лампа в комнате Ольги. За окном — ночь. Звезды. Луны нет. Ольга не знает, отчего в доме такая тишина, словно никого нет, кроме нее. Она полулежит на диване, смотрит на Комова, читающего ее записки — ее диссертацию. Он сразу спросил о диссертации, едва хозяйка оставила их одних и теперь, после того как выпили чаю, — читает долго, сосредоточенно.
Он сидит к ней лицом за ее письменным столом — вполоборота к окну и настольной лампе, большой и сутулый. Огонь освещает одну сторону лица Комова, и Ольге нравится суровая умная сосредоточенность его лица.
…Чай выпит. Комов кончил читать, откинулся на стуле, полузакрыв глаза, смотрит на Ольгу. А Ольга наблюдает за ним из-под опущенных тяжелых ресниц и отмечает, что Комов искренне взволнован ее неудачами, заботами, мыслями, которые ее тяготят.
Он мнет пальцы, ищет слова для выражения сочувствия, одобрения, признательности за доверие:
— Ольга, у вас большая душа… Вы… — от волнения он называет Ольгу на «вы».
«Какой он милый. Когда-то я подумала о нем, увидев его впервые на партсобрании, где он зло критиковал за что-то районных работников: «Я могла бы его полюбить!» Но почему сейчас эта мысль кажется мне наивной и нелепой? Я, наверно, взрослее его душой?! Какой он рассеянный, несмелый в любви… Нет в нем мужского, грубого, крепкого и властного…»
Ольга удивляется этим мыслям: откуда они? Поняла: недовольна Комовым, собой за то, что все это время были далеки, что сейчас ее почему-то не трогает так, как раньше, его искренность, сочувствие и скромная восторженность ею. Ольге хотелось опять уйти на улицу, на снег, чтобы крутила метель, чтоб ветер валил с ног, чтоб закружила, унесла с собой какая ни есть буря.
Ольга встала: затекли руки, положенные под откинутую голову. Хрустнула пальцами: «Надо сказать, что уже поздно».
Комов подошел близко — веселый, улыбающийся, тронул за плечо, приблизил свое лицо, к лицу Ольги. С трудом искал слова, выбирал, медлил, обдумывал:
— Я понимаю тебя. Очень хорошо, что ты записываешь свои мысли. Другие, я например, просто думают о своей работе, а у тебя мыслей больше, ты их обдумываешь, записываешь, значит, работу свою ты любишь крепко, честно…
Комов помедлил и громко произнес: