Утреннее заседание суда продолжалось. Эйджи сегодня расправлялась с делами по-ковбойски. Карманная кража, пьяный дебош, два оскорбления действием и мелкое воровство. К полудню все было кончено. Последний случай — с магазинным вором-рецидивистом — потребовал от Эйджи немалой изворотливости, но ей все же удалось убедить судью отправить дело на психиатрическую экспертизу.
— Не слабо! — Помощник окружного прокурора был всего лишь двумя годами старше двадцатишестилетней Эйджи, но ему нравилось строить из себя бывалого парня.— Кажется, мы слегка перегнули палку.
Она улыбнулась и закрыла чемоданчик. — Никоим образом, Мерфи! Я просто не дала вам в обиду этого несчастного магазинного воришку!
— Что ж, может быть...— Мерфи, который уже несколько недель пытался приволокнуться за ней, шел рядом.— Кто знает, вдруг экспертиза его оправдает?
— Уверена, что оправдает. Человеку семьдесят два года, а он крадет какие-то дурацкие бритвенные лезвия и поздравительные открытки с цветочками. Нормальный — дальше некуда!
— Уж очень вы, защитники, добросердечны,— шутливо сказал Мерфи, втайне восхищавшийся стилем защиты Эйджи.— Что вы скажете, если я угощу вас ленчем, а вы за это объясните мне, почему общество в таких случаях должно подставлять другую щеку?
— Прошу прощения.— Она послала ему ослепительную улыбку и шагнула на лестницу.— Меня ждет клиент.
— Где, в тюрьме?
— Я не выбираю себе подзащитных. Как-нибудь в другой раз, Мерфи. Идет?
В помещении полицейского участка было шумно и сильно пахло дрянным кофе. Эйджи по дороге слегка продрогла. Похоже, дежурный метеоролог попал пальцем в небо, обещая наступление «бабьего лета». Тяжелые грозные тучи затянули небо. Эйджи уже перестала себя корить за то, что сегодня утром вышла из дому без плаща и зонта.
Дело в любом случае займет не больше часа, и она успеет вернуться к себе в контору еще до дождя.
Девушка поздоровалась со знакомыми полицейскими и положила на стол свой пропуск.
— Майкл Кеннеди,— сказала она дежурному сержанту.— Попытка ночной кражи со взломом.
— Ага, ага.— Сержант рылся в бумагах.— Это которого повязал ваш брат?
Эйджи вздохнула. Наличие брата-полицейского далеко не всегда, облегчало жизнь.
— Похоже, что так. Этот Кеннеди просил вызвать именно меня?
— Не-а...
— А кто-нибудь уже приходил к нему на свидание?
— Не-а...
— Замечательно! — Эйджи перекинула чемоданчик в другую руку.— Я с ним поговорю, а потом решу, возьмусь ли за это дело.
— Поговорите, Эйджи. Впрочем, все они тут одинаковы. Не возьмете этого — дадут другого, еще хуже... Комната для свиданий «А».
— Спасибо.
Она еле увернулась от смуглолицего парня в наручниках, которого сопровождал полицейский в форме, каким-то чудом раздобыла чашку кофе и ухитрилась пронести ее в маленькую комнату с зарешеченным окном, где не было ничего, кроме длинного стола и четырех обшарпанных стульев. Усевшись за стол, она раскрыла чемоданчик и вынула оттуда дело Майкла Кеннеди.
Выяснилось, что ее подзащитному девятнадцать лет, что он безработный и снимает комнату в самом неприглядном и бедном квартале. Взглянув на список его прегрешений, Эйджи не удержалась от легкого вздоха. Ничего выдающегося за ним не числилось, но дальнейшая его судьба была ясна. Попытка кражи со взломом ставила его в воровском мире на иную ступень и не оставляла надежд на то, что к нему отнесутся, как к несовершеннолетнему. Когда детектив Джон Гайд поймал вора, у того в сумке лежало товара на несколько тысяч долларов.
Конечно, Джон что-то говорил об этом, подумала она. Его ведь хлебом не корми, дай утереть нос сестре.
Когда дверь комнаты для свиданий открылась, она продолжала потягивать кофе. Унылого вида коп *(* Кличка полицейского в США.) ввел в помещение молодого парня, и Эйджи принялась профессионально осматривать клиента.
Рост сто семьдесят восемь, вес шестьдесят три, отметила она. Волосы светло-русые, нечесаные, спадающие на плечи. Губы растягивает деланная улыбка. Возможно, кому-то она могла бы показаться и привлекательной. Крошечная оловянная сережка, поблескивающая в мочке уха, гармонирует с цветом серо-зеленых глаз. Да и глаза у него были бы ничего, если бы их не портило выражение горькой обиды на весь свет.
— Спасибо, офицер,— слегка кивнула она полицейскому, и тот оставил их наедине.— Мистер Кеннеди, я — Эйджи Гайд, ваш адвокат.
— Да ну? — Он с размаху сел и откинулся на спинку стула.— Последний адвокат, с которым я имел дело, был худой и лысый коротышка. Благодаря его стараниям я до сих пор жив и здоров.