«Я еще не успела испить свою осень, — раздался голос певицы, — а уже снегопад сторожит у ворот. Он надежды мои, как дороги, заносит и грозит застелить надо мной небосвод…»
Вода в банке шумно закипела, и в комнату вбежала толстушка лет двадцати восьми с целлофановой упаковкой в руках. Выдернув шнур из розетки, она вынула кипятильник и повесила на вбитый в чертежную доску гвоздь.
— Сэ-негопад, сэ-негопад, не мети мне на косы… — подражая грузинскому акценту, девушка всыпала в кипяток немного заварки, плюхнулась на стул и принялась внимательно разглядывать пакет, прощупывая через упаковку его содержимое.
— Маякова, апельсины! — на пороге комнаты появилась женщина в распахнутом зимнем пальто с двумя сумками в руках.
— Я же говорила! — девушка отложила пакет в сторону.
— Некоторые, правда, уже подгнивать начали… — поставив сумки на стул, женщина сняла пальто и бросила его на кульман, взметнув клуб пыли.
— Так у них всегда так! Держат до последнего момента, пока не сгниет.
— Забирай свои, — женщина пододвинула к столу одноногий вертящийся табурет и отломила кусок булки.
Хлопнув дверью, в комнату быстро вошел худой мужчина лет пятидесяти, одетый в домашний вязаный свитер и пузырящиеся на коленях пятирублевые джинсы.
— Чаю! Чаю! Скорее чаю! — мужчина прошел в угол комнаты, упал в глубокое кресло, раскрыл лежащий на захламленном столе дипломат, вынул какие-то листки, быстро просмотрел их, некоторые отложил в сторону, другие кинул обратно и захлопнул дипломат. — Убегаю в «Спецтоннель»!
— Какой «Спецтоннель», Сергей Сергеевич?! — опешила женщина. — Мы же с вами договаривались на сегодня! Вы же обещали!
Мужчина не реагировал, сосредоточенно роясь в ящиках своего стола.
Девушка обернулась в его сторону:
— Сергей Сергеевич, тебя «Сети» просили зайти.
— Тятя, тятя, наши «Сети» притащили мертвеца… — продолжая что-то искать, мужчина привычным движением похлопал себя по карманам.
— Бросаете, значит, Сергей Сергеевич? В такой момент? Ну ладно, Сергей Сергеевич. Идите в свой «Спецтоннель», куда хотите, хоть на Северный полюс! А нас тут пусть лишают премий, увольняют с работы, раз вам все равно! — обиделась женщина.
— Ну почему сразу же мой «Спецтоннель»? Это же, можно сказать, наш «Спецтоннель»!
— Я уже налила. Тебе булку намазать? — спросила девушка.
— Только вообще не надо мне, пожалуйста, ничего говорить про еду! — неожиданно занервничал мужчина.
— А что такое, Сергей Сергеевич? — заинтересовалась женщина.
— Что такое, что такое, вообще! Теперь они еще спрашивают, что такое!.. Вы же меня там бросили вчера в лаборатории! Оставили на растерзание этим волкам!
— Как это мы вас бросили, Сергей Сергеевич?! — возмутилась женщина. — По-моему, так вас просто за уши оттуда было не вытащить!
— Вы что, не знаете, можно подумать, вообще, кто там работает? — мужчина поднялся с кресла. — Это же банда подлецов!
— Да ты вспомни, Сергей Сергеевич, — засмеялась девушка, — как вы тут под Новый год к концу дня просто падали со стульев!
— Что такое, вообще, что за диверсия? — мужчина обшарил куртку, висевшую на спинке кресла. — Где мои сигареты?
— У меня на столе, — сказала девушка.
— Ну вот, вообще, всегда так… — мужчина надел куртку, кепку, взял дипломат, подошел к столу и присел на краешек стула, на котором стояли сетки с апельсинами.
Взяв чашку, он сделал, обжигаясь, несколько торопливых глотков. Потом продекламировал:
— Я хочу напиться чаю, к Маяковой подбегаю. А пузатый от меня…
— Сергей Сергеевич, ну ты нахал! — возмутилась девушка.
В этот момент дверь в комнату распахнулась.
— Девчонки! — раздался звонкий женский голос. — Давайте быстрее, касса уже открылась!
Женщины, как по команде, вскочили, схватили кошельки и убежали.
Оставшись один, мужчина отпил еще немного, встал, поправил кепку, выключил радио, поднял дипломат, взял со стола девушки пачку сигарет и торопливо вышел вслед за ними.
В комнате стало совсем тихо. Только негромко гудел вентилятор, поигрывая страницами недочитанной газеты.