— Млечный Путь? Какое красивое название, — отозвался кто-то. — Путь, залитый белым молоком звёзд… — И этот кто-то был, конечно, неисправимый романтик Лана.
— А теперь ознакомимся со сводками и таблицами, характеризующими это место во вселенной и данную планету, — предупредил Натэн.
И вновь перед взором студентов замелькал информационный калейдоскоп: карт, таблиц, графиков и цифр, отображающих параметры галактики, звёздной системы, планеты, а также — состав её атмосферы, воды и тверди, период обращения, полевые значения и прочие-прочие премудрости. Мэла только охнула от очередного натиска знаний, свалившихся на неё, но стоически восприняла и этот поток информации. Тут же пошли ещё и сводки о ныне существующих формах жизни, получивших на Земле развитие — органическая, углеводородная — с демонстрацией многообразных Видов.
— Богатая планетка, — заметил кто-то. — Да это ж целая природная лаборатория! Неужели там столько… всего?
— На Земле в настоящий момент обитает более восьми миллионов Видов, — почему-то с гордостью заметил Натэн.
— Именно это многообразие и заинтересовало наших учёных, досточтимый профессор? — спросила Танита. — Поэтому туда летит наша экспедиция?
— И не только поэтому, — ответил тот.
— А причём тут Протея? И что там за цивилизации? Их несколько? А кого тогда досрочно приняли? Ведь земляне не входят в КС?
— Не входят. И вряд ли скоро войдут, — сказал профессор.
— Тогда почему к этой планете такое внимание? Кого приняли?
— Кто был принят, тех уже нет. Давайте-ка заглянем в прошлое этой планеты, и вы поймёте — почему иттянам приходится помнить о Протее уже шестьсот тысяч витков.
— А я о ней не помню! — сказала Мэла.
— Так ты и не иттянка! — тихо хихикнул Сэмэл. Мэла в ответ показала ему кулак.
— Можно подумать — ты иттянин! — мстительно шепнула она. — В отличие от меня, ты о Протее даже и не слышал, хотя и первый студент курса! — съязвила она, разглядывая очередные виды планеты. — Ох, ничего себе! Красота-то какая! А вот и моря-океаны! Вдали от суши всё выглядит почти как на Итте! Только вместо белого неба и голубого Фоона на голубом небе светит их жёлтое… как его? А, Солнце!
— Но если нам, иттянам, так надо помнить о Протее, тогда почему же информация о ней закрыта? Это не логично! — обиженно спросил Сэмэл. Кажется, слова Мэлы задели его гордость отличника.
— Доступ к информации о Протее-Земле ограничен узким кругом специалистов, — ответил профессор. — Это лишь те, кто ведёт работу с этой планетой — учёные, занятые её проблемами, Космические Службы, осуществляющие туда рейсы, а также руководство Итты и КСЦ, контролирующие выполнение программы «Итта-Протея-Земля». Почему так сложилось? Чтобы понять это, давайте заглянем немного назад, во времена, когда эта планета ещё называлась Протеей. Вот такой она была около шестисот тысяч витков назад, — сказал он, демонстрируя новые виды, таблицы и графики.
Мэла даже не охнула, упорно запоминая всё увиденное. Чего не сделаешь, ради того, чтобы открыть перед сном новый роман?
— Протея тогда была покрыта единым Океаном, — пояснял профессор Натэн, — который населяли гидробионты: планктон, нектон, бентос. То есть, если проще — моллюски, скаты, рыбы, ракообразные, планктон и так далее. Под водой произрастали гидрофиты — микроорганизмы и водоросли. Лишь кое-где имелись небольшие островки суши, являясь приютом для небольшого числа амфибий и птиц, которые особой роли в формировании биосферы Протеи не играли.
— Но кто же её называл Протеей? — спросила Танита.
— Это протейцы, представители очень развитой цивилизации, основанной разумным Видом осьминогов, — ответил Натэн, показывая некие подводные сооружения, очень похожие на иттянские. И моллюсков, тысячи моллюсков…
— Они такие, как мы? — удивилась Мэла.
— Да, протейцы были очень похожи на нас. Они были представлены двумя расами, это панинцы — большие серые моллюски, и коричневые танинцы — гораздо меньшие по размеру. Цивилизация, соответственно, делилось на два государства — Панину и Танину.
— Какие они милые! — отозвался кто-то.
— Этот, вертлявый — прям копия моей сестры! — приостановил кто-то кадр.
— А тот, серый — похож на моего школьного учителя! Такой же брудастый и суровый, — весело заметил кто-то.
— Будто наши родственнички! — загомонили все. — Протейцы — это звучит гордо! Почти как — иттейцы!
— Звучало, — поправил их Сэмэл. — Судя по всему, с Протеей тоже случилась беда и Земля — это уже не их угодье.
— Увы! — развёл руками профессор.
А Лана сидела не жива, не мертва, не веря своим глазам. Она видела… множество Серых Гигантов. И один из них — или кто-то очень похожий — учил её в Ночь Полнотуния древнему Танцу Силы! Неужели он был панинцем с Протеи? Она видела привидение?
— Да, это очень редкий случай идентичности Видов, — заметил Натэн, — существующих в далёких уголках вселенной.
— Да уж! — отозвался кто-то. — С нами лишь отдалённо схожи моллюски с Буниаэлы.
— Но их руки расположены на теле отдельно от ног, которых всего четыре. И помимо того буниаэльцы — позвоночные, — возразил другой. — Они больше похожи на гоминидов, чем на моллюсков, хоть и обитают в воде.
— Есть и ещё моллюски: госики — медузоны. И разумные актинии с Пуэнты.
— Да-да, но они тоже лишь отдалённо похожи на нас, — проговорила Танита. — Не то, что протейцы…
— Это нас и подвело, — вздохнул Натэн, демонстрируя протейские города расположенные как на дне океана — танинские, так и под поверхностью почвы — панинские. А также — высокоразвитую промышленность, транспорт, энергетику, космические корабли и порты. — Взгляните — насколько высоко была развита их цивилизация.
— Почему — нас? — удивился Сэмэл.
— Я бы там пожила! — заявила Мэла. — Жаль, что слегка опоздала.
— Причём, вполне сошла бы за свою, — отозвался кто-то из рядов. — Даже мулляжирование не потребовалось бы.
— Кроме, конечно, расцветки, — возразил другой. — Мэла любит лиловое и голубое. А они — явные консерваторы и ортодоксы. Только серые все или коричневые. Скукота!
— Однообразные расцветки были протейцев вызваны почитанием признаков только своей расы, — пояснил профессор. — Что должно было насторожить. Однако ускользнуло от внимания.
— Опять — были? — грустно вздохнула Лана. — Протейцы погибли как юкайцы и свэмцы?
— Да. Это случилось вскоре после того, как они были приняты в КСЦ. Но планета, к счастью, уцелела.
— Но почему? Что произошло? — спросила Танита. — Они не соответствовали Нормам? Их БВЛ страдал дефицитом?
— К сожалению, да. Нельзя было доверить СЗ и торопить развитие, это погубило протейцев. — И Натэн показал кадры, на которых планета озарилась яркой вспышкой, погрузившись затем в облако пепла.
— О, нет! — вскричала Лана, вообразив, как в этом огне пылает её друг — мудрый Серый Гигант. — Этого не может быть!
Все удивлённо обернулись в её сторону? А Мэла — которую, из-за опасения быть высмеянной, Лана так и не посвятила в историю о Сером Гиганте — даже толкнула её в плечо. Мол, хватит, подруга, привлекать к себе внимание! Все и так знают, какая ты у нас сердобольная.
— Но это случилось! И в результате этой катастрофы погибло около девяноста восьми процентов существ, населяющих планету. Как видите — досрочный приём в КСЦ — это недопустимо. И как гласит основное Правило СНиПа: «Лучше не принять совершенного, чем, приняв недостойного, погубить его».
— Согласен, что либеральничать с недозрелыми цивилизациями недопустимо. Теперь мне это ясно, как день. Но, досточтимый профессор, объясните — почему же мы, иттяне, должны особо помнить эту трагедию?
— Потому что именно мы ходатайствовали о досрочном приёме протейцев и даже поручились за них перед Советом КСЦ, — пояснил профессор. — Следовательно, это мы и виноваты в их гибели. Может быть они, если б мы не вмешались, сами постепенно избавились от своих недостатков. И вступили бы в КС позже, избежав, таким образом, гибели.
— Как это — мы? — зашумела аудитория. — Ведь иттяне выше волн океана превозносят все эти Заповеди и СНиПы! А «Шлем Морифея» считают лучшим мировым достижением!