Время тянулось безумно медленно. Возможно, потому, что с каждой минутой я переживала всё сильнее. Одно дело - когда ты слышишь эту историю из уст человека, другое - когда становишься свидетелем. Тут ведь можно даже из под контроля выйти, и девке этой надавать. Именно об этом я и подумала, когда в первый раз, тогда в парке...
Ноги уже затекли, но я стояла в коридоре перед его классом, привалившись к подоконнику, и нервно барабанила по тому же подоконнику пальцами. Всё должно было произойти здесь.
Перемена после первого урока прошла без приключений. После второй Эдо, судя по всему, должен был отправиться на соревнование. Должно быть, опять какое-нибудь математическое. С математикой у моего мужа. то есть, у Эдо проблем никогда не было. Значит, на второй перемене? Прямо перед соревнованием?
Да, именно в начале второй перемены напротив класса расположилась девчачья группка, хихикающая на весь коридор. Скорее всего, одной из этих девушек каптейнианин и признается.
Вот, он выходит из класса, заметно покраснеет, заходит в класс снова, опять выходит, подходит к этой визгливой хихикающей группке, всё такой же красный и неловко улыбающийся.
Сердце мое заныло. Он так переживал, так готовился. Надеялся на удачу, а что в итоге?
- Кира, привет, - поздоровался Эдо с самой громкой девчонкой из их компании.
Да, птицу высокого полета ты выбрал. Вкус у тебя, конечно, есть, но такие девушки обычно всем отказывают. Упругие локоны, аккуратный макияж, заносчивое выражение лица, высоко задраный подбородок. Ой, дура-а-ак.
- Привет-привет, - махнула она рукой. Хотя скорее отмахнулась, как от назойливого комара.
Посмотри, там есть много других красивых девушек. И которые смотрят на тебя с огоньком в глазах. Ты же не слепой. Однако любовь, конечно, ослепляет. Есть у нее такое качество.
Следующие слова Эдо я не расслышала. Слишком тихо он их произнес. Скорее, это и было признание. Так отвел бы ее куда-нибудь в уголок, там бы и сказал. Что ж ты так, мачо, у всех на виду?.. Хотел выглядеть храбрым, а получилось, как всегда, да?
- Что? - громко воскликнула заносчивая барышня. Лицо ее перекосило от пренебрежения и отвращения, а я сжала руки в кулаки. - Ты - мусор! Так зачем же... зачем мне подбирать мусор?
А пока парень растерянно хлопал глазами с приоткрытым ртом, школьница подцепила его к себе за иБУ-Х, как собаку за ошейник, поглядела на плоды своих слов, усмехнулась в лицо и резко отпустила.
Вот же. вот же мелкая дрянь!
А отвергнутый парень, внезапно выйдя из оцепенения, кинулся прочь по коридору. Расталкивая всех учеников на своем пути.
Как же мне хотелось подойти и врезать этой самодовольной. За волосы оттаскать, парочку раз приложить об подоконник, чтобы подумала над своим поведением. Но у меня не было времени на такие вещи. Да и руки марать не хотелось. Теперь настал мой выход. Я должна найти Эдо и утешить, чтобы он снова не накрутил себе в голове невесть что. Чтобы он пережил это событие и не получил ту самую психологическую травму, из-за которой раскрутилась временная карусель.
И с этими мыслями я побежала по коридору, надеясь нагнать его. Нагнать так же, как я это делала обычно. Когда перед глазами моими мелькала его спина, через мгновение скрывавшаяся за углом.
Оказавшись на улице, я поняла, что потеряла мальчишку из виду. Спустилась с крыльца, посмотрела вправо, влево - пусто. Ни одного ученика в радиусе обзора. Куда же Эдо мог убежать? Домой? Он никогда не говорил мне, что произошло после отказа. Но если я потеряю его сейчас, то потеряю и возможность разорвать круг перемещений.
Решила взять себя в руки. Снова. А также обойти школу. Не мог же он далеко уйти. Да и ветер такой сильный. Притаился где-нибудь и страдает в одиночестве. Почему же ты такой чувствительный? Почему не смог просто смириться или сказать что-нибудь в ответку? Желательно в ее же стиле, чтобы мозги хотя бы на время на место встали.
Но сокрушалась я не долго. Потому что нашла, нашла подростка с разбитым сердцем буквально через несколько минут поисков. Эдо сидел на скамейке, покрытой снегом, на заднем дворе школы. Опустив голову и глядя себе под ноги. В одной черной школьной форме, без верхней одежды, одинокий и потерянный. Еще никогда мне не было его настолько жалко, как сейчас.