Ужас пополз по моим венам.
— Ему всего четырнадцать.
Август улыбнулся.
— Он отстаивал дом, как взрослый мужчина.
— А что насчёт девочек? С ними всё в порядке?
— Девочек?
— Тамара, Аманда…
Я не стала добавлять имя Сиенны в список, так как, насколько мне было известно, она не встречалась ни с одним из боулдеровцев, а это означало, что она, вероятно, не стала бы мишенью.
— Лиам приказал двум нашим парням остаться с ними до начала боя. С ними всё в порядке.
Я была рад слышать, что Лиам приставил к Тамаре охрану.
— Ещё вопросы?
Я прикусила нижнюю губу.
— Как ты думаешь, они выпишут меня завтра?
— Грег будет принимать это решение. Если бы это зависело от меня, ты бы восстанавливалась у меня дома.
У него дома… К счастью, я больше не была подключена к аппарату, потому что была почти уверена, что мой пульс только что взлетел до небес.
— Я поеду туда после больницы?
Его веснушки потемнели.
— Мне бы этого хотелось, но я пойму, если это для тебя слишком. Твой новый дом тоже готов.
Воспоминание о крови и моче заставило стены моей больничной палаты сжаться вокруг меня.
— Это был Джастин. Он признался в вандализме. Хотя, возможно, ему помогли.
Август склонил голову.
— Не волнуйся. Я уже позаботился об этом.
О моём доме или об остальных соучастниках? Я не стала спрашивать.
— А что насчёт Алекса? Что с ним случилось?
— Его тоже больше нет.
— Больше нет?
— Мёртв. Это всё Лукас.
— А Лори? Фрэнк убил её, когда добрался до своего дома?
— Нет, она заперта в штабе. Лиам решил оставить её для допроса. Он пытается выявить главных сторонников Морган.
У меня изо рта вырвался зевок.
Взгляд Августа смягчился.
— Тебе нужно отдохнуть.
— Я спала целую неделю.
— Ты поправлялась целую неделю. У тебя было три сломанных ребра и несколько других… травм.
Я глубоко вдохнула. У меня ничего не болело, и это говорило мне о том, что мои рёбра, должно быть, уже срослись.
— Ничто больше не кажется мне сломанным, — сказала я.
Кроме моего лица.
— Я рад это слышать.
— Лиам… он… — я сморщила нос, — съел сердце Морган?
— Он сделал это.
— Как? Тоже твоя кровь?
— Помнишь, папа ездил к речным? В день дуэли Грег забеспокоился о том, как мало у нас осталось Силлина, поэтому я попросил папу купить немного у речных. В итоге они отдали его нам бесплатно.
— О. Это… очень мило с их стороны.
Поскольку в этом мире никогда ничего не было бесплатным, я предположила, что они отдали его в надежде получить что-то взамен. Был ли этим чем-то Август?
— Они прибыли на дуэль сразу после…
Он вздрогнул.
— Сразу после?
— Сразу после того, как ты вернулась к нам, — его слова повисли в воздухе. — Но он понял, что случилось, отчего его волосы поседели еще больше.
— Он, должно быть, ненавидит меня за то, что я подвергла тебя такому риску.
Тело Августа слегка напряглось.
— Ненавидит тебя? Во-первых, Ямочки, мой папа любит тебя. Оба моих родителя любят тебя. Во-вторых, ты не подвергала меня риску, так что никогда больше так не говори. Даже не думай об этом, хорошо?
Я сказала: «Хорошо», хотя знала, что всегда буду так думать. Как я могла не думать об этом? Когда Август наклонился надо мной, чтобы выключить свет над кроватью, я сказала:
— Ты можешь оставить его включенным?
— Конечно.
Он поиграл с моими волосами, и его нежное прикосновение убаюкало меня.
— Я их не видела, — пробормотала я.
— Не видела кого, милая?
— Маму и папу.
Моё горло сжалось.
— Когда я умерла, я их не видела.
Наступила тишина.
— Как думаешь, это потому, что я была мертва недостаточно долго, или потому, что там нас ничего не ждёт?
Несмотря на то, что его грудь равномерно поднималась и опускалась, его пульс участился.
— Я не знаю.
Я оценила его честность, хотя от этого мне ещё больше сдавило горло.
— Спасибо.
— За что?
— За то, что вернул меня.
По крайней мере, кто-то ждал меня на этой стороне.
Он отпустил мои волосы и прижал меня к себе, оставив поцелуй на моём виске, который я почувствовала даже через марлю.
— Я всегда буду возвращать тебя.
И я знала, что он так и сделает. Каждый раз, когда я терялась, он был тем, кто возвращал меня обратно.
ГЛАВА 60
Я проснулась от яркого света и открыла веки — веко. Другое веко всё ещё было мумифицировано под бинтом. Первое, что попало в поле моего зрения, это коричневая стена. Мне никогда особенно не нравился этот цвет, но, глядя на него, я подумала, что он просто изумителен.