Я ждала, когда он упомянет, что я буду сопровождать его. Но когда прошла целая минута, и больше ничего не было сказано, я тихо выдохнула.
— Речные, хм? — сказал Нельсон.
— А что насчёт них? — спросила Изобель.
Изучая моё лицо, Август сказал:
— Лиам собирается встретиться с ними.
— Это та стая, которая заказывала тебе строительство конференц-зала? — спросила Изобель. — Разве Хит не доставал тебя из-за того, что ты работал с ними?
Нельсон взболтнул своё вино.
— Так и есть. Но теперь, когда мы потеряли сосновых, Лиам, должно быть, отчаянно нуждается в новом союзнике.
— Ты знала, что он собирался поехать на восток? — спросил меня Август.
Я кивнула. Я почти уже сообщила ему о том, что должна буду сопровождать Лиама, но не смогла выдавить из себя ни слова. Я боялась, что моё признание вызовет ревность Августа.
Кроме того, если Лиам не упомянул меня, то, возможно, он всё же не собирался брать меня с собой. Я цеплялась за эту возможность до конца вечера. Но как раз в тот момент, когда я собирался вызвать такси, в моей голове зазвучал голос Лиама: «Я буду у тебя в 7 утра». Кто бы сомневался
Август кивнул на мой телефон.
— Ты ведь не собиралась вызывать такси?
Я заставила свои черты лица разгладиться.
— Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
Сидеть вместе в замкнутом пространстве было против правил Лиама.
— Ты не хочешь, чтобы неприятности были у меня или у него? — медленно спросил он.
Я сглотнула.
— У вас обоих. У любого из вас. Я не хочу, чтобы у кого-то из вас были неприятности.
Нельсон и Изобель всё ещё были снаружи во внутреннем дворике и тихо разговаривали. Может быть, о нас? Несмотря на то, что она дала мне своё благословение, её страдания были ощутимы.
— Это короткая поездка.
Я вздохнула и убрала телефон.
— Хорошо.
Я молилась, чтобы Лиам не узнал и не бросил вызов Кассандре, чтобы наказать меня за непослушание.
Пока мы шли к пикапу, Август продолжал бросать обеспокоенные взгляды в мою сторону.
Только когда я устроилась в машине, он спросил:
— Что сказала мама? Она пыталась отговорить тебя быть со мной?
Я начала теребить подол своего платья, не осмеливаясь взглянуть на него.
— Она напомнила мне, что у меня есть выбор.
— Выбор? — его голос прозвучал низко и грубо.
— Она сказала мне, что я могу пропустить Зимнее солнцестояние, прежде чем приму решение, — я снова подняла на него взгляд. — Что ты поймёшь.
А понял бы он?
Его губы слегка приоткрылись, а затем плотно сжались. Я чувствовала, что он не хотел, чтобы я выбирала этот вариант. Я чувствовала, что он боялся, что исчезновение связи приведёт к исчезновению моих чувств к нему.
Думаю, никто из нас не мог быть уверен в том, что этого не произойдёт.
Похоже, завтрашняя поездка не была теперь такой уж нежеланной. По крайней мере, это пролило бы свет на то, что я на самом деле чувствовала к нему, так как связь исчезла бы.
Когда мы подъехали к моей квартире, я не стала задерживаться в машине, боясь, что кто-нибудь заметит нас и доложит Лиаму.
— Что ты делаешь завтра? — спросил Август после того, как я выскочила из машины.
Моё сердце, бившееся с удвоенной силой с тех пор, как мы покинули дом его родителей, замерло.
Стоило ли мне рассказать ему?
— Я хотел тебе кое-что показать, — сказал он.
Я открыла рот.
Чтобы соврать.
Или, по крайней мере, таково было моё намерение, но он почувствовал бы, что я покинула Боулдер. Кроме того, я не хотела ему врать.
— Я еду с Лиамом.
Его кадык внезапно сделался ещё острее.
— Если бы я не спросил, ты бы мне сказала?
— Нет.
Он опустил взгляд на освещённую приборную панель, черты его лица напряглись.
— Я боялась, что ты будешь мучить себя тем, что я могу делать с ним там, где связь не влияет на моё тело.
Его волк, должно быть, был близок к тому, чтобы выйти наружу, потому что его глаза засияли, как изумруды. Едва шевельнув челюстью, он пробормотал что-то вроде: «Если Кассандра не убьёт его, то я могу».
— Я знаком с речными. Я тогда тоже поеду.
Моё сердце снова ожило.
— Август…
— Если только ты не хочешь, чтобы я был там.
Я сжала губы. Я хотела, чтобы он был там, но я также хотела, чтобы он доверял мне. Кроме того, мне нужно было знать, как расстояние влияло на нас. Если не сейчас, то потом, только потом могло оказаться ещё больнее.