В дверь позвонили, и я с мученическим выражением на лице простонала:
— Ну как так-то?!
Прислушалась, в ванной по-прежнему льётся вода, значит, встречать курьера придётся всё-таки мне.
Накинув прямо на голое тело халат, как следует запахнулась, завязала тугой узел на поясе и поплелась открывать.
Женщина, перед которой я распахнула дверь, была кем угодно, но только не курьером. Меня сейчас разглядывала и почему-то неприятно ухмылялась ухоженная, стройная, шикарно одетая брюнетка с идеальной укладкой и макияжем, сколько ей лет сложно сказать, если судить по глазам, то должно быть далеко за сорок, а если брать в расчёт лицо без единой морщинки, то я бы ей дала чуть за тридцать.
Брюнетка кажется мне отдалённо знакомой, мы определённо раньше встречались, но, хоть убей, не помню где и когда. А если я уже её где-то видела, и она явилась к Тимуру, то, включив логику, можно предположить, что эта женщина работает в фирме Калинина.
— Добрый день, вы по какому вопросу? — холодно поинтересовалась я, потому как не имею привычки любезничать с теми, кто таращится на меня так, как эта брюнетка, словно она человек первого сорта, а я максимум третьего, вдобавок задолжала ей целую кучу денег.
— По личному, — фыркнула женщина, двинулась вперёд и, толкнув меня плечом, нагло прошла внутрь квартиры. — Полагаю, Тимурчик дома.
Признаться, я от такого нахальства на какое-то время оторопела, но быстро очухалась.
— Не знаю, кто вы такая и кем приходитесь Тимуру, но требую, чтобы немедленно вышли.
— Вот даже как, — усмехнулась брюнетка, не разуваясь, продефилировала в гостиную и уже из комнаты обернулась на меня и небрежно бросила. — Да, знаешь ты меня, встречались у Арсения на выпускном.
И вот в это мгновение память услужливо прокрутила перед глазами момент, мы с сокурсниками на открытой веранде ресторана празднуем выпуск из университета и ко мне подходит Арсений, а под руку его держит именно эта женщина, которую после он представил, как свою мать.
— Допустим, я вас вспомнила, только это ничего не меняет. Я вас сюда не приглашала, насколько знаю Тимур тоже. Так что, либо потрудитесь объяснить присутствие, либо вы в курсе, где находится дверь.
— Ещё чего, — цокнула мать Арсения, уселась на диван и деловито закинула ногу на ногу. — Объясняться перед каждой шалавой, себя не уважать.
Не посчитала нужным бросать в адрес женщины ответное оскорбление. Незачем опускаться до её уровня. Мама Арсения может сколько угодно обвешиваться украшениями и дорогущими шмотками, но стоит человеку перекинуться с ней всего парой фраз, как становится ясно, она не породистая кобылка, которой хочет казаться, а облезлая, да ещё и озлобленная кляча.
Улыбнулась, пожала плечами и направилась в сторону ванной комнаты.
— Позову Тимура, вы же к нему пришли, пусть он с вами и разбирается.
— Ну и дура, лучше беги одеваться. А то, когда я ему скажу, что больше нет надобности, держать тебя в койке, выставит за дверь прямо в халате, — выкрикнула женщина и рассмеялась.
Понимала, не стоит с этой ненормальной вступать в спор, но ноги сами вернули меня к входу гостиной.
— А сейчас, значит, у него есть надобность держать меня в койке?
— Конечно. Это же я его попросила с тобой замутить, чтобы сына выцарапать из твоих лап. Даже не представляешь, чего мне стоило уговорить Тимура залезть на такую, как ты. Шлюшки вроде тебя не его типаж. Пришлось поднапрячься и подкинуть большой заказ на стройку, чтобы он согласился. А чего ты глаза-то вытаращила, неужели, думала, что такой мужчина, как Тимур всерьёз мог тобой заинтересоваться?
Эта сволочь нагло врёт, убеждала себя, но всё равно из-за её слов не чувствовала ни ног, ни рук, и тело словно одеревенело. Казалось, дунь на меня и завалюсь.
— Я за Тимуром, — собрав волю в кулак, сказала я и практически ничего не видя перед собой, на ощупь опять поплелась к ванной.
Ничего, надо просто потерпеть и чуток подождать, сейчас Тимур выйдет, опровергнет слова этой женщины и боль с тяжестью в груди сразу же рассосутся.
А он обязательно опровергнет. Это же мой Тимур, он бы никогда в жизни ни на что подобное не подписался. Да, он упрямый, строгий, требовательный, иногда бескомпромиссный, временами тиран, но при этом всём самый честный, справедливый и добрый.
— А я думал, ты спишь? — стучать в ванную не пришлось, Калинин сам вышел.