— Был тут неподалёку, заехал купить кофе, — пояснил я, едва сдерживаясь, чтобы не разодрать Каюшева на куски. Да только какой толк в мордобое, дело же не в Каюшеве, а в Лере. Даже если я прямо здесь и сейчас закатаю под асфальт её бывшего мужа, это не повлияет на тот факт, что она принимала у себя ночью другого мужика.
— Ясно, — протянул Каюшев и оглянулся в сторону трассы. — Где этот хренов таксист, сдох, что ли, по дороге? Тимур Артёмович, а ты куда направляешься, может, подбросишь?
— Нам однозначно не по пути, — категорично отрезал я, и как раз из-за поворота вынырнул белый седан с наклеенными на кузове опознавательными знаками службы такси.
— Всё, вопрос снимается. Ладно, до встречи, бывай, — бросил Каюшев напоследок и неуверенной шатающейся походкой погрёб к автомобилю.
Проводив такси взглядом, за ненадобностью выкинул в урну стаканы с кофе и задрал голову вверх. Свет у Леры на кухне уже не горел.
Ну всё верно, проводила гостя, погасила свет и легла спать.
Какой же я идиот!
Лера
Прав был Тимур, когда утверждал, что через какое-то время эмоции схлынут, и тогда я посмотрю на ситуацию под другим углом. Так и случилось. Проревев весь вечер, ночью я чуть ли не на молекулы разложила наш роман, начала с первой встречи, а закончила последним разговором, и в итоге пришла к выводу — Калинин, безусловно, виновен, но не до такой степени, чтобы у меня не получилось его простить.
Тимур договорился с Ангелиной, когда мы не были с ним знакомы. Представляю, в каких красках эта дамочка меня ему разрисовала. Наверняка утверждала, что он не на гнусность подписывается, а соглашается участвовать в операции по спасению её совсем ещё неразумного двадцатипятилетнего малыша. Тимур сказал, что потом, когда мы друг друга лучше узнали, он послал Гелю лесом, и я ему верю. В пользу этого говорит то, как он выставил «беспокойную мамашу» из квартиры, не церемонясь, за шкирку и в затычки. Да, и если бы у него не было ко мне искренних чувств, зачем бы он стал оправдываться передо мной и уговаривать остаться, послал бы вслед за Ангелиной, и дело с концом.
Так что ближе к утру Тимур был заочно оправдан, прощён и помилован, оставалось только дождаться его самого и сообщить новость.
«Тимур приехал», радостно пронеслось в голове, когда около пяти часов утра в дверь позвонили. Сдёрнув с себя одеяло, как ужаленная соскочила с постели и со всех ног помчалась открывать.
— Уже бегу, одну секунду, — крикнула я и прежде чем впустить гостя, метнулась на кухню к зеркалу. — Ой-ё, — глядя на распухшее от слёз лицо, вздохнула я и как смогла, так и пригладила лохматые волосы.
Огромное спасибо многолетней привычке, уже взявшись за язычок замка с целью повернуть и открыть дверь, приподнялась на цыпочки и посмотрела в глазок.
Это не Тимур, это Николай, чтобы он провалился.
— Какого хрена тебе здесь понадобилось? — зло рявкнула я.
— А что так разочаровано? Видать, не меня ждала. Шалава гулящая.
— Если ты немедленно не исчезнешь, я в полицию позвоню, — продолжая наблюдать за ухмыляющейся рожей бывшего мужа через глазок, пригрозила я, обещая себе, на этот раз действительно позвонить.
— Дура ты, всё равно рано или поздно приползёшь, и я тебя приму, но за всё отыграюсь. Уяснила!
— Считаю до пяти и звоню, — предупредила я. — Один, два…
Николай подошёл к двери вплотную и плюнул в глазок.
— Да пошла ты, всё равно тебе жизни не дам.
Сотворив «взрослый» и главное «умный» поступок, бывший муж уковылял, а я отправилась обратно в кровать, чтобы завтра не светить перед Тимуром тёмными кругами под глазами, неплохо бы хоть несколько часов поспать.
Решив для себя, что примирение с Тимуром — это лишь дело времени, так расслабилась, что проснулась только в одиннадцать. Как же я носилась по квартире, предполагая, что Калинин вот-вот придёт. Душ приняла в рекордные сроки, потом бегом высушила волосы, накрасилась, дома немного убралась и даже завтрак ну или обед приготовила на двоих.