— Я знаю…Я поняла…Зак… — Я закрыл глаза, что бы не видеть ее, сосредоточенно свел брови. «Я не могу…О Создательница, я не в силах больше держаться! Я справлюсь». Мой рот был приоткрыт, из него вырывалось учащенное дыхание. Я почувствовал, как она шевельнулась, словно собралась отползти из-под меня. Зверь внутри меня взвыл: «Куда! Не уползешь! Моя!» Я рухнул обессиленный на девушку. Все, я проиграл эту битву…
Я ворвался в нее, она приглушенно ойкнула, обхватила меня ногами и… и кусила за плечо! Дрожь прошла по моей спине. Она сдвинулась ниже, чтобы я вошел еще глубже…Я полностью растворился в ней, я пропал, вокруг меня что-то гудит, звук нарастает, грохот сердца заглушает все звуки, кроме одного, опаляющего мое сознание, стучащее молотом по моей голове: «МОЯ, МОЯ, МОЯ!»
Я почувствовал, что падаю куда-то, слышу, как воздух стремительно просвистывает мимо, пока я лечу… но Шиара удерживает меня, ее ноги крепко обхватили меня. Я горю… В этой пытке словно была собрана воедино вся боль, которую я испытал за все то время после мальчишника императора. Я кричу, Шиара ловит мой крик губами, она тесно сжимает меня, я чувствую ее тесноту, она обжигает меня… Я уже не чувствую боли. Я задыхаюсь в мучительной эйфории. Шиара отстранилась на мгновение, мне одиноко: «КУДА? МОЯ!» А затем неистовая вспышка озарила меня, что-то взорвалось и я потерял сознание…
Сознание вернулось не сразу. Потребовалось секунд двадцать, чтобы я вернулся в свое дрожащее тело. "Кто я? Где нахожусь?"
Посмотрел вокруг. Я лежу на Шиаре, в Шиаре, распластав на ней все свое огромное тело.
«Я забылся! Был груб! Я придавил ее! Убил!» — Паника захлестнула меня с головой, подскочил на локтях, она усилила захват ногами вокруг моей спины, зашипела:
— Не уйдешьььь, ардорец. Я тебя изнасиловала, поругала твою честь. Теперь я вынуждена быть с тобой вечно! Да, таков мой коварный план.
Я смотрю на нее обалденно: Жива, довольна, не обижена. Вздохнул с облегчением, слез с нее, лег рядом.
— Ты в порядке? — спросил я ее несколько мгновений спустя.
— Да вроде ничего не сломалось, как видишь, — с улыбкой ответила Шиара. Ее глаза сияли, она была великолепна.
Я вздрогнул. Я мог сломать ей что-то, она такая маленькая, понимаю теперь Рема, почему он был такой испуганный постоянно, даже лежать рядом страшно с такой маленькой пичугой, не то что дотронуться:
— Ты, может, и нет, креландка, а вот я могу сломаться.
Она взглянула на меня, погладила по впалому животу:
— Ты такой тощий, вон ребра торчат и бедра…Надо будет тебя откормить…
“Не надо меня откармливать, все равно умру скоро» — Я приподнял голову, скептически оглядел себя, надо же, а я и не смотрел на свое тело веками. Весь в шрамах, старых и свежих, прямых — от ножа и рваных — от кнута, глубоких — от пуль, уродских от огня палача — урод и чего она так вцепилась в меня…
Она притягивает меня, как магнит, вытаскивает меня из какой то глубокой, черной воронки, с болью, с хрустом, я чувствую агонию, не хочу… не хочу ведь? Шиара наклонила голову и поцеловала меня.
— Ну что? Пойдем на встречу с моей будущей парой?
Все внутри меня зарычало. Хватит ли у меня сил отдать ее?
Утро было ярким и свежим. Голубое небо полно сверкающих белых барашков. Среди деревьев распевал черный дрозд, маленький черный комочек с желтым клювом и голосом, в котором пела сама весна. Шиара шла впереди меня. Она шла и с каждым ее шагом всё выше вырастало слепящее сияние, пока раннее утреннее солнце не встало нимбом вокруг ее головы. Я, как привязанный, иду за ней. Хотя почему как — я и есть — на коротком поводке, в руках этой девушки.
На дереве запела птичка, я вздрогнул всем телом, приготовил нож. Лес наполнен звуками, тяжело взлетел тетерев из кустов, прокричал какой-то зверь — мне страшно. Оглядываюсь…
— Я позабыл.
Мы сделали короткую остановку для перекуса.
— О чем позабыл?
Сквозь тонкую рубашку я чувствую ее теплую грудь.
— Обо всем. — Я говорю очень тихо, прижав губы к ее волосам, вздохнул ее запах, да, моя. Шиара сидит на моих коленях — нечего ей сидеть на земле, замерзнет еще.
— Позабыл о радости. О страхе. Больше всего о страхе…
— Я очень долго не испытывал страха, — пояснил я. — Но теперь, похоже, начинаю бояться всего.
“Потому что теперь мне есть что терять” — Я понял каким сильным я был, каким нерушимым, до сих пор. Теперь же я трясусь постоянно и подскакиваю от каждого звука.
Чуть подавшись назад, она запрокинула голову и подняла на меня взгляд. Мои руки крепко обнимали ее за талию, ее глаза были темны — бездонная вода в омуте. Но через секунду выражение ее лица изменилось, и она быстро поцеловал меня в нос.