Несколько коротких спусков, преодолеваем гребень невысокой горы и входим на пустынный перевал Гримзель, солнце поднялось высоко над головой, и воздух сильно прогрелся. Я иду уже без костыля. Девушки беседуют.
— Хватит болтать о танцах! У меня уже уши горят от вашей трескотни!
На меня уставились заинтересованно две пары глаз.
— Да, действительно, уши дымятся… — наконец изрекла зеленоглазая, — они таакие большие!
— Как у слона! Только остроконечные, — подтвердила кареглазая нахалка. — Зак, а пошевели ушами, ну пошевели!
— А я могу, смотри, — Мира, кривя всем лицом, шевелит носом.
— Не, не можешь, смотри…
— Арчи, а ты попробуй!
Носильщик послушно пробует шевелить ушами. Я злюсь. Все ардорцы борются за право нести носилки. Саю пришлось утвердить строгий график с ежечасовой сменой. Счастливый Арчи с хохотом пробует шевелить ушами, носом, бровями — вместе, а потом по одной…
Подходим к небольшому холму. Надо лезть наверх. Гордый, как индюк Арчи подхватывает тело Владыки и с величайшей осторожностью несет его вверх. Он детям и внукам будет рассказывать потом об этом моменте. Шиара смело ползет за ардорцем. Она же воин, ей ничего не страшно. Я посмотрел наверх. Холмик действительно не большой… но все же… И вдруг мной с новой силой овладел страх за Шиару. А вдруг поскользнется, упадет! Паника с новой силой обрушилась на меня. Целый день я пытался убежать от этого страха. Но теперь, смотря на камушки, катившиеся вниз из-под ее ног, страх этот снова выполз изо всех углов. Дрожу, наблюдаю, вздохнул с облегчением — залезла.
Мира испуганно остановилась.
— Я лучше вокруг, — шепчет она, — я угрюмо смотрю на нее. — Я боюсь высоты.
— Какой высоты?
— Вот этой! — Трясется, мелкими шажками отступает.
— Трусиха!
— Признаю, да, да, трусиха, я вон по той дорожке, в обход, — показывает на тропинку, ведущую к высокому обрыву… Хватаю ее, иду вверх, легкая то какая! Несу, боюсь раздавить. Мира в отчаянии запустила руки в мои волосы, голову что ли оторвать мне решила?
— Здоровяк, ты погубишь меня! — воскликнула она с тихим писком.
— Как чудесно! — Ворчу приглушенно, мой рот забит ее волосами. Ну чего она вырывается то! — Я всегда мечтал об этом — погубить кого-нибудь! У меня такая романтическая натура. — Я выплюнул локон ее волос изо рта. — А ну прекрати елозить, мы уже почти пришли пока ты боялась. — Замерла, закрыла глаза, так ей, наверное, не так страшно.
«Ну почему на нее все пялятся!»
Сейчас всех разорву. Она притягивает взгляды. Здесь уже побывало все ардорское мужское население, и все смотрели на Шиару; некоторые — в основном женщины — слегка нахмурившись, некоторые — все мужчины — оценивающе и со скрытым восхищением, и с вожделением! Мой хмурый вид отпугивает визитеров. Меня боятся все, кроме двух надоедливых барышень. Поскорее бы мы уже пришли!
— Мира, а что бы ты хотела сейчас делать, если бы не война?
— На качелях — смеяться, в жмурки бегать… — Я закатил глаза тихонько, главное, чтобы эти две не заметили, а то нападут, застонал про себя, заметили…
— Зак, а какие цветы ты любишь?
— А почему у тебя волосы такие короткие?
— Отстаньте! — Рычу. Обычно опытные солдаты торопятся исчезнуть с моего пути, когда я в таком бешенстве…
— Ты выглядишь просто великолепно, — сказала Шиара, сдерживая улыбку. — Ужасно суровым и грозным, даже очень страшно. — Мира согласно кивнула. Я еще больше нахмурился.
Мира бросила на меня взгляд, полный глубокого разочарования, подумала, пошевелила губами:
— Зак, а ты умеешь петь?
Две желтые бабочки с красными крапинками на крылышках порхали над кустом, усыпанным мелкими белыми цветами.
Писк воина, — бабочки, бабочки! Зак, поймай, ну поймай! — Вздохнул, полез за бабочкой…
Вечер. Сай радостно прискакал.
— Зак, Николас нашелся!
Смотрю на него в тревоге:
— Ранен был, сегодня очнулся! Он с Ариэлой!
Мира радостно визжит.
Лукас и Лиэм приносят Николаса, он не выпускает руку Ариэлы.
— Ариэла, желтоглазый! Живы!
Мира вскочила, бежит обниматься. Девушки падают друг другу в объятья, слезы, сопли, недовольно морщусь — еще одна с романтической душой и глазами на мокром месте. Николас бухнулся на колени перед Мирой:
— Спасибо, Госпожа моя, мелкая, спасибо… — и этот туда же…Ну да, вот уже и у Николаса слезы льются…Вытираю локтем глаза…Сай шмыгает в сторонке…
Горит костер, сидим вокруг, Мира тесно прижалась спиной к Рему, жует что-то. Шиара как всегда плюхнулась мне на колени, я уже устал возражать, расслабился, нос в ее волосах.