Геннадий стоял, растерявшийся вконец. Заметив, что на него начали обращать внимание офицеры, иронически улыбнулся и сказал:
— Принимая во внимание, что вы девушка и к тому же…
— Топай, топай отсюда, морячок, — резко прервала его она, — не на ту натолкнулся.
И демонстративно отвернулась к окну.
Высоко подняв голову и нахмурившись, мурлыча что-то себе под нос, Пулькин отошел прочь.
Лесняк, еле сдерживая смех, все же сочувственно спросил:
— Дала отпор? Видать, боевая! Недаром у нее на груди поблескивает медаль «За отвагу». Такая отбреет — будь здоров.
Геннадий только рукой махнул, дескать, отвяжись.
Однако за долгую дорогу Пулькин с Наташей не только помирились, но и стали друзьями. Она ехала с фронта в Омск за пополнением.
Однажды Лесняк спросил у нее, как она стала командиром-танкистом.
— Медсестра, санинструктор или военврач — это понятно, но девушка-командир…
— Что ж тут удивительного? В нашем батальоне ротой автоматчиков командует девушка, — слегка повела бровью Наташа. — А я стала танкистом, можно сказать, случайно. После десятого класса я окончила курсы трактористов, возглавляла в МТС девичью бригаду. Когда к нашему селу на Полтавщине приблизился фронт, молодежь начала думать о том, как организоваться для борьбы против общего врага, а тут подвернулся случай: в наше село влетели танкисты, остановили машины и начали копаться в моторе одного танка. Я наблюдала за ними и поняла, что они слабо знают двигатель, — машина не заводилась. Подойдя к ним, я попросила разрешения заглянуть в мотор и быстро обнаружила неисправность. Тут же ее устранила. И, на мое счастье, к машине подошел генерал, похвалил меня. Я не растерялась — попросила генерала, чтобы взял меня с собой. Он особо и не возражал — людей не хватало. Так я стала водителем танка…
— Пусть бы казнили меня, четвертовали — ни за что бы не согласился быть под началом у девушки, — сказал с вызовом Пулькин. — Даже такой хорошенькой, как вы. — И добавил: — Слава аллаху, на флоте это исключено. Издавна повелось: с выходом в море не брать на борт женщин… Даже представить себе невозможно женщину в роли командира военного судна. Нет-нет, это совершенно исключено!
— А комиссар на корабле в «Оптимистической трагедии» Вишневского? — горячо возразила Наташа. — Да еще какую буйную братву прибрала к рукам!
— Это литература, — пренебрежительно ответил Геннадий. — Наверняка — художественный вымысел.
— Вижу, что ты любитель поболтать, — чистосердечно рассмеялась девушка.
…Тогда же они познакомились с моряком, старшим лейтенантом. Он сам подошел и поинтересовался, куда они держат путь. Пулькин не без гордости ответил:
— На Тихий океан.
— На Тихий океан?! — многозначительно произнес старший лейтенант. И на его лице можно было уловить легкую ироническую улыбку, которая не прошла мимо внимания Геннадия, и он спросил, чему, собственно, собеседник удивляется.
— Да, знаете, я просто так, — ответил тот. — Я не раз замечал, что молоденький лейтенант никому не скажет, а тем более своей собеседнице: «Еду на Дальний Восток». Он обязательно торжественно произнесет: «Еду на Тихий океан». Вы не стали исключением. Но ручаюсь: настоящего представления о нашем океане вы не имеете. Когда-то в школьных учебниках, на картах и глобусах писали: «Великий или Тихий океан». Сейчас его почему-то называют просто Тихим. Он же в действительности — ого! — какой великий! Представьте себе: он равен почти половине площади всех океанов мира. Глубина его местами достигает одиннадцати километров. Вот такой это океанище! А какие тайфуны рождаются в нем! С океанских просторов они, как бешеные, со страшной силой несутся за тысячи миль, часто поглощая на своем пути не только транспорты, рыболовные сейнеры, но и современные боевые корабли. Поверьте мне: на первых порах новичок лейтенант хлебнет здесь не один фунт лиха — может быть, еще и кровью не раз умоется… Тихий океан? Эге, черта лысого! Этим именем окрестил его мореплаватель Магеллан, когда в тысяча пятьсот двадцатом году пересек его в тихую погоду. Ему, можно сказать, повезло. А вот мне…
Старший лейтенант — он назвался Андреем Голубенко — рассказал им несколько интересных, волнующих историй из своей жизни военного журналиста, которому приходится бывать не только на кораблях своего флота, но и на фронтах.
В Иркутске он попрощался со своими новыми знакомыми и, пожимая им руки, сказал:
— Флот, конечно, большой, но, может быть, еще и встретимся…
Однако прошло уже много времени, но они до сих пор не встретились. Все это вспомнилось Михайлу, когда он слушал в землянке песни бойцов своего взвода…