— Ох, милая… — Мама смотрела на меня с нежностью. — У Эрнеста тоже бывали ужасные отзывы за эти годы, но он продолжает идти вперед. Ты не спрашивала его совета?
— Я не уверена, что он еще помнит, каково это — быть на дне. Сейчас в мире нет более успешного писателя. И не важно, что с тех пор он не написал ни слова. Он будет почивать на лаврах еще много-много лет.
— Думаю, что так любой забудет о прошлых трудностях. Но я уверена, что он хочет, чтобы ты преуспела.
— Хочет. Хотя раньше все было проще. Раньше мы чувствовали себя командой. Думаю, именно этого мне не хватает больше всего. Я не знаю, как снова стать с ним заодно. Возможно, уже слишком поздно.
Беспокойство пробежало по ее лицу, словно облака по чистому небу.
— Как я могу тебе помочь?
— Скажи мне, что все будет хорошо.
— Все будет хорошо, Марти. Надеюсь, так и будет.
Глава 57
Все думали, что знают, как ему помочь. Макс хотел еще один выдающийся роман, и как можно скорее. «Эсквайр» хотел объемную статью о Западе и американском мужчине. Они были готовы заплатить за это любую сумму. Теперь каждый раз, когда он оборачивался, кто-то швырял в него деньги огромными вонючими пригоршнями, но на самом деле ему лишь хотелось целыми днями ловить рыбу в Сильвер-Крик и разговаривать с женой по утрам и вечерам. Его жена рядом с ним. Неужели это невыполнимое желание?
Он понимал с самого начала, насколько она независима. Ему нравилось, какой сильной и храброй она была в Испании. Но это было на войне. Когда они обосновались и обустроили совместный быт, она полюбила их дом так же сильно, как и он. Черт, это она нашла этот дом, а не он! Она занималась ремонтом и отделкой. Она построила дом почти из ничего и наполнила его таким счастьем, какого у него никогда не было. Ему оставалось только доверять и верить в то, что они делали. Два писателя пишут под одной крышей. Она хотела этого и добилась, так почему же сейчас она чувствовала себя задушенной и готовой сбежать, как скаковая лошадь? Эта поездка в Сент-Луис, чтобы повидаться с матерью, была абсолютно бессмысленной, а Сан-Валли был запланирован много месяцев назад. Это было их место, но он был там один.
По крайней мере, стояла хорошая погода, и его ждала удачная рыбалка. Теперь он хорошо знал эту реку, а это лучше, чем неизвестность. Если у вас в голове уже есть карта, на которой указаны развилки, излучины, неглубокие притоки, то когда вы возвращаетесь в эти места, память о них сливается, с теч, что вы видите, образуя более четкую картину и более подробную карту, делая все это частью вашей жизни. Марти говорила, что они там всё уже видели, но это было неправдой. Вы никогда не сможете увидеть и узнать всё о месте или человеке, но именно стремление к этому может изменить вас и сделать тем, кем бы вы хотели быть.
Он положил футляр от удочки на берег, сунул в карман блокнот и вошел в ручей. Температура воды была чуть выше пятидесяти градусов по Фаренгейту, и, когда он прошел дальше, вода поднялась вокруг него, и ноги ощутили холод. Чуть выше по течению большая форель вынырнула на поверхность, что-то схватила и, покрытая множеством переливающихся капель, плюхнулась обратно в воду. Не было необходимости гнаться именно за этой рыбиной. Ручей кишел форелью, попадались экземпляры и побольше, к тому же погода стояла чудесная, и он был счастлив — почти.
Он отпустил леску и почувствовал, как она пшено описала дугу, изогнувшись в воздухе так, чтобы упасть именно туда, где, по его мнению, она и должна быть. Ему всегда нравилось, когда все делалось правильно. Холод давил и кружился у его ног, гладкие речные камни шевелились под ступнями. Внизу по течению, прямо под его леской, всплыла на поверхность, словно людские тайны, большая рыба, и рябь на воде вокруг нее переливалась всеми цветами радуги. Если бы он отпустил все переживания, то этот момент стал бы лучшим в его жизни. Но как это сделать? Как справиться с грызущим чувством внутри? Вот в чем вопрос. Он все еще хотел, чтобы Марти была рядом, и боялся, что может ее потерять. Но проблема была не в том, что она недостаточно его любила. Нет, это он любил ее слишком сильно.
«Типичный американский самец», — подумал он. Это было слишком.