— До завтра, любовь моя, и помните: я очень нетерпелив!
Арилле показалось, что в последних словах прозвучала неприкрытая угроза. Не дожидаясь, пока он ступит на крыльцо, она взлетела вверх по лестнице и, не постучав, ворвалась в спальню Гарри. Он уже успел подняться с постели и, стоя у окна, завязывал галстук. Услышав шаги Ариллы, Гарри удивленно обернулся. Некоторое время они молча стояли, не сводя друг с друга глаз, и наконец девушка, сильно хлопнув дверью, пробежала через всю комнату и бросилась на шею Гарри, спрятав лицо у него на груди. Он обнял ее здоровой рукой и встревоженно спросил:
— Что случилось? В чем дело? Почему ты дрожишь?
— О Гарри! Гарри!
Расслышав горестные нотки в голосе кузины, Гарри потребовал:
— Немедленно объясни, что произошло!
— Л… лорд Рочфилд…
Гарри сжал ее чуть сильнее.
— Что он опять натворил? Почему ты в таком состоянии?
— Он… приезжал сюда!
— Как он посмел, черт возьми?!
— Он… приезжал… просить меня… стать его женой… — еле слышно призналась она. Это заявление повергло в шок молодого человека. Но тут Арилла подняла голову и посмотрела на него глазами, полными слез. Губы ее тряслись. — Он хочет ж-жениться на м-мне! О Гарри, Гарри, как я могу выйти за него? Как?
Сейчас она напоминала ребенка, плачущего во мраке.
— О Боже! — изменившимся голосом воскликнул Гарри и, больше не в силах сдерживаться, завладел ее губами.
Арилле казалось, что она грезит. Но Гарри продолжал целовать ее, страстно, безумно, требовательно, и девушка начала смутно сознавать, что это именно то, о чем она мечтала. Он целовал ее, пока она не начала отвечать ему: всем сердцем, всей душой, всем телом, отныне принадлежавшими только ему одному. Она была в его объятиях, и любовь пронизывала ее словно ударами молний, почти болезненными в своей силе и напряженности, принося, однако, с собой несказанное блаженство. Они словно стали единым целым, и поцелуй длился целую вечность, поскольку ни тот, ни другой не хотел отстраниться первым. Только когда Арилла была совершенно уверена, что сейчас умрет от счастья и вознесется в рай, Гарри поднял голову и выдохнул:
— Что ты делаешь со мной? Как ты можешь так невыносимо, до безумия, терзать меня?
— Я люблю тебя… люблю! — срывающимся голосом ответила девушка, — но, боюсь, мне все-таки нужно выйти за него замуж.
— Будь он проклят! — выругался Гарри. — Гореть ему в адском огне! Как я могу отдать ему тебя, дорогая?
Он прижал ее к себе, на этот раз обеими руками, и Арилла мгновенно встревожилась:
— О Гарри… твоя рана! Осторожнее!
— Какое это имеет значение, если ты все равно не станешь моей? Счастье мое, ты даже не представляешь, что я перенес за последние недели! Но откуда мне было знать… я даже предположить не мог, что Рочфилд захочет жениться на тебе.
— У… у него есть все, что мне необходимо, — запинаясь, продолжала девушка. — Превосходные лошади для тебя… я так хочу облегчить твою жизнь… чтобы ты не зависел от милости чужих людей…
Гарри невесело рассмеялся.
— Мне бы тоже хотелось этого, — признался он, — но какой ценой?! Чтобы ты вышла замуж за этого негодяя? И ужасная истина заключается в том, что ты никогда не получишь более выгодного предложения и не сможешь сделать лучшей партии!
— Знаю, — шепнула Арилла, — но для меня ничто не имеет значения, кроме того, что я люблю тебя.
— Как можно быть такой наивной и глупой, чтобы влюбиться в человека, подобного мне? — вздохнул Гарри.
— Я люблю тебя, потому что лишь таким должен быть настоящий мужчина — сильным, решительным и в то же время добрым и нежным. О Гарри, как я могу выйти замуж за кого-то другого?
Они одновременно почувствовали, что ноги отказываются их держать, и сели на постель. Гарри обнял Ариллу, а она спрятала лицо у него на груди.
— Твоя вина в том, — сказал он, — что ты так ослепительно прекрасна! Даже когда я не вижу тебя, твое лицо постоянно стоит у меня перед глазами, а когда ты рядом, у меня начинает кругом идти голова.
В голосе его звучала такая нежность, что сердце Ариллы, казалось, вот-вот выскочит из груди.
— Если я и выйду за него, — еле слышно пролепетала она, — то лишь потому, что люблю тебя.
— Черт побери, не такая уж это веская причина! — взорвался Гарри. — На свете, кроме Рочфилда, есть и другие мужчины!
— Да, но они далеко не так богаты, и кроме того… я их совсем не знаю.
Арилла понимала, что в этот момент Гарри думает о том же — денег остается совсем немного. Она взглянула на Гарри и увидела в его глазах желание осыпать ее поцелуями. Он сжал ее в объятиях и поцеловал, грубо, почти жестоко, словно хотел причинить боль. Однако это нисколько не испугало ее, наоборот, она обнаружила, что все более пылко отвечает на его ласки, становившиеся с каждой секундой все более страстными и безрассудными. Гарри откинулся на подушки, увлекая за собой Ариллу, так, что она оказалась лежащей на его груди. Сердца молодых людей бешено колотились. Оба задыхались от переполнявших их чувств, не в силах выразить словами все то, что с ними творилось.
— Ты моя! — наконец сумел выдохнуть Гарри. — И я никому тебя не отдам!
— Это правда?
— Клянусь! Клянусь, что скорее умру, чем расстанусь с тобой!
— Я испытываю то же самое, — прошептала Арилла. — Ты моя жизнь… мое счастье… и никого, кроме тебя, не существует!
— Моя дорогая! Милая! Бесценная!
Он снова начал целовать ее, прижимая к себе все крепче, и девушка наконец уверилась, что в их сердцах горит священное пламя истинной любви, любви вечной, божественной, о которой она мечтала, которую жаждала испытать.
На минуту прервав поцелуй, Гарри еле слышно спросил:
— Когда ты сможешь стать моей женой, дорогая? Я не мыслю больше своей жизни без тебя!
— Я тоже больше не хочу жить без тебя, но…
— Никаких «но», — перебил Гарри, — и если ты думаешь, что я позволю тебе выйти за Рочфилда или за кого-то другого, то жестоко ошибаешься! Ты станешь моей женой, и пусть я пока не знаю как, но мы найдем способ жить, не голодая и не побираясь!
Голова Ариллы упала на плечо возлюбленного.
— Но… как нам это удастся? — робко спросила она.
Гарри не ответил, и девушка, глубоко вздохнув, снова заговорила:
— Как раз перед тем, как ты спас меня… я думала, насколько это ужасно… сидеть без денег… Я получила приличное образование, об этом позаботилась мама; и умею готовить, если есть из чего, кроме того, я неплохо езжу верхом.
Она пыталась говорить небрежно, но в голосе звучали нотки отчаяния. Гарри невесело усмехнулся.
— Меня считают отличным наездником, — сказал он, — но, боюсь, что это единственный мой талант.
Они замолчали, но через минуту громкий радостный крик заставил Ариллу подскочить.
— Нашел! И знаю, что сделаю, по крайней мере это даст нам возможность прокормиться, даже если тебе придется готовить самой, дорогая.
— Что… что ты хочешь этим сказать?
— Я имею в виду, что могу заставить повиноваться самую строптивую лошадь. Сколько раз мне подчинялись жеребцы, которых считали безнадежными!
Арилла подняла голову и удивленно воззрилась на Гарри.
— Отныне, радость моя, — продолжал Гарри, — мы займемся выучкой лошадей, на которых, поверь, будет огромный спрос. Это несложно, требуется лишь немного терпения, и если мы будем разводить редкие породы, то не пройдет и нескольких лет, как разбогатеем!
Он говорил с таким воодушевлением, что Арилла невольно заразилась его энтузиазмом.
— Великолепно! — воскликнула она. — И всего чудеснее, что я смогу помогать тебе в этом… но, Гарри, дорогой, ты забыл, сколько денег нам понадобится на покупку жеребцов и кобыл.
— Раздобыть первоначальный капитал легче легкого!
— Но… каким образом?
— Мы купим все необходимое после того, как поженимся!