Что же такое изгнание? – задумалась Зара.
Возвращение к своим истокам, подчинение только своей собственной воле, но при том, что защищаться от более сильных придется самому.
Что ж, - Аллан был вполне способен защититься. Она видела, как проходили предыдущие испытания, - он был на голову выше остальных. В таком случае, изгнание для Аллана могло означать свободу. Полную свободу без всякого страха и чужой навязанной воли. Это было неплохо. Зара поиграла связкой ключей, до сих пор зажатых в руке, - после ухода Верховного она крепко заперла двери, - чтобы никто, даже и он сам не застал ее врасплох и не прочел ее мыслей.
Но свобода светила ему только в том случае, если бы Верховный не пошел бы против него войной. Для этого нужно было совершить особенный поступок, - явно идущий наперекор воле Верховного. Поддержать того, кого он повелел изгнать, уничтожить или наказать, нарушить указание, данное для всех магов, ну, или просто в чем-то перейти дорогу.
Способен ли Аллан на такой поступок? Пожалуй, что способен. Тем более, что он не питал к Верховному должного страха, на котором держалась его власть, - в силу того, что тот занимался им практически с детства. Но в случае свободы Верховный не простил бы своеволия, на которое пока смотрел сквозь пальцы.
Что же означала бы для Аллана война? А означала она то, что он вполне способен был бы в ней победить. Пусть доступа до сокровенных знаний у него пока и нет, - зато есть огромная врожденная сила. И, разъярившись, он вполне мог сам поразиться тому, насколько она велика. А победить в войне означало только победить Верховного. После этого все подчинились бы тому, кто оказался сильнее, - без всяких возражений.
Да, перспектива вырисовывалась гораздо лучшая, чем она представляла себе с самого начала, рассчитывая на брак с Алланом, как с Великим. Но это – было только перспективой. Что же выйдет из всего этого на самом деле?
Зара уже даже и не знала, чего ей хотелось больше, - чтобы он прошел это испытание, или нет.
Будущее по-прежнему оставалось туманным, - так же, как и то, что ей следовало предпринять.
И, несмотря на то, что вмешиваться в испытание кому-либо из магов было настрого запрещено, она уже знала, как обойти этот запрет. Только в каком направлении действовать? Помочь или же помешать?
Но у нее было время. Достаточно времени. А там, - глядишь, и будущее немного прояснится…
* * *
Покинув жилище Зары, Верховный, хмурясь, всмотрелся в небо, - здесь, на одной из вершин, оно казалось выше, - во всяком случае, несомненно было чище, ведь суета людских планов, переживаний и мыслей здесь не загрязняла ее. Но небо, которому, безусловно, все было известно, не подавало никаких знаков.
Верно ли он поступил, допустив своего подопечного с этому испытанию? Но, с другой стороны, - не допустить было нельзя, - сила бурлила в нем, ей нужно было развиваться, - иначе она уничтожила бы своего носителя, и, кто еще знает, сколько беды принесла бы их небольшому, но, такому устойчивому миру…
Он сразу понял, что Аллан, - совсем непростой маг. В тот же день, когда его нашли, - еще младенцем. В нем чувствовалась сила, - такая, какой он не ощущал уже давно. И ее нужно было вышколить, направить в нужное русло.
Но было и кое-что еще. Верховный долго не мог понять, что дополняет эту силу. Что-то… Особенное, как легкий аромат, который никак не можешь вспомнить. Только со временем разгадал он эту тайну, проведя немало ритуалов на крови мальчика. Это был элемент человечности в чистом виде. Не такой, как у обычных магов, какими сильными они бы ни были, - ведь, в сущности, маги – такие же люди, как и остальные, только наделены особыми способностями и силой, - и, соответственно, лишенные многих глупостей, присущих обыкновенным людям.
Естественно, - магам было необходимо сохранять и приумножать свою силу и таланты. Поэтому они так тщательно выбирали супругов, заботясь о потомстве. Их браки должны были сохранить уникальность рожденных не такими, как большинство, - поэтому происходили только между равными, к тому же тщательно просчитывалось, как в будущих детях могут сочетаться дарования родителей, - ведь бывало и так, что один дар полностью нейтрализовал другой, - и дети, увы, рождались, без всякого дара и даже без силы. Судя же по всему, найденный мальчик был сыном из Великих, - а, может, его сила не уступала даже уровню Верховного, - что, естественно, было необычайной редкостью. Но он никогда не слышал о Верховном, который бы не прошел испытания, не слышал и об изгнаннике, который решился завести потомство с обыкновенной женщиной. Как бы там ни было, а это было величайшей глупостью, недопустимой даже в среде низших магов. Верховный до сих пор пытался выяснить происхождение Аллана, - но и женщины, на которой осталась печать столь сильной магии, не находил. А потому глаз не спускал с мальчишки, даже несмотря на то, что по всем проявлением он рос нормальным, правильным магом, ничем не отличаясь от остальных, кроме, разве что, способностей и силы.