– Что это? Я спрашиваю, что это?! – кричала она обращаясь ко мне.
– Тряпка, – удивленно ответила я.
– Тряпка! – взвизгнула еще громче Эмили, – Он в единственном экземпляре! Твой глупый пес!– Вибрировало у меня в ушах. – Моя одежда!
До меня дошло – она трясла передо мной тем самым свитером, который Ливер пытался вручить Максиму в качестве презента. От собачьих зубов на нем осталась внушительная дырка.
– Хорошо, попрошу что бы связал новый! – удалось обрубить словесный поток и она убежала в дом.
– Магда, сделай мне чай, – крикнув в приоткрытую дверь кухни я поднялась к себе.
Эмилия уже возмущалась у Маман в комнате.
К чаю были замечательные булочки. Я ела, Магда смотрела на меня с сочувствием.
Удивительно, но даже злиться мне не хотелось.
– Не смотри ты так на меня. Ничего страшного не случилось, переживу.
– Кира, мадам сама не своя, – прошептала Магда. – Так кричала, так кричала!
– А что у нее сгрызли? Или опять пехота Суворова мерещится? – я подлила в чай молока.
Оглянувшись по сторонам, Магда начала рассказывать.
– Я знаю, что месяца три назад у Алис появился молодой человек.
– Ты имеешь в виду мужчина? – уточнила я.
– Нет, это действительно молодой человек, на два года младше Марка. Он где-то поет. Мадам ждала вступления Марка в наследство, хотела попросить денег для своего друга. Много денег. Сын отказал. Теперь друг требует, Алис кричит.
– Подожди, а она что совсем ничего не получила? – удивилась я. Магда махнула рукой.
– Да все она получила и уже потратила. От голода, конечно, не умрет, но и жить на широкую ногу уже не сможет. А Эмилия с братцем, – начала разговорившаяся экономка, но тут над нами что-то страшно грохнуло. Мы пошли смотреть. Дверь в гостиную была настежь распахнута, окно тоже. Фарфоровые часы в виде толстого Купидона валялись разбитые вдребезги. В комнате никого не было, даже кота. Похоже ушел в окно. Магда бессильно всплеснула руками и сказала:
– Я увольняюсь!
Визги и крики стали раздаваться со стороны комнаты мадам Алис.
– Помогите! – Эмили просто визжала.
– Зачем она к Маман в визжать пошла? Да еще часы грохнула! – эта мысль мелькнула у меня пока я пыталась вспомнить где бросила телефон. Вдруг придется вызывать полицию.
Я стояла у лестницы не понимая в какую сторону мне бежать. Входная дверь хлопнула, вверх по ступенькам с топором в руках пронесся муж Магды, работавший в саду. Послышалось какое-то рычание.
– Мамочки, – прошептала я, зажмурившись, но на всякий случай приоткрыв один глаз. Магда куда-то делась.
– Что здесь чёрт возьми происходит? – ко мне подошел сильно встревоженный Марк. Во рту у меня пересохло и я прохрипела:
– Йети, на нас напали йети!
Визги стихли, но еще слышался шум борьбы и редкие выкрики садовника:
– Отдай!
Марк двинулся на звуки, я схватила его за руку и попросила:
– Не ходи туда, пусть все берут!
– Кира, ты с ума сошла? – выдернул руку Марк, но не успел продолжить, мимо нас пронесся счастливый Оливер в зубах которого был злосчастный свитер Эмили и ее красный тюрбан. Следом прошел садовник с топором. Мы проводили его взглядом.
Появилась Магда и тоже прошла мимо нас.
– Я не удивлюсь если сейчас выйдет парочка йети, – сказал Марк куда-то в стену. Ему позвонили, он внимательно выслушал и коротко ответил: – Спасибо, через час будем.
Магда ждала нас внизу.
– Я хочу с вами поговорить, – начала она обращаясь к Марку.
– Вы пожалуйста уберите здесь все, за сегодняшний день я заплачу двойной тариф, – он не дал ей продолжить. – И еще, по поводу обеда, мы с Эмилией обедаем не дома, – и вышел на улицу.
Я стояла у окна и смотрела. Вот выходит Эмилия и они вместе идут к машине. Автомобиль поехал к воротам, по моей щеке скатилась предательская слеза.
– А ты с чего опять обнадежилась? Что ты вечно напридумываешь? – я ругала сама себя сидя в спальне. Вытерла слезы и твердо решила: это просто работа, берем себя в руки. Нужно выдержать год. Кстати, пора уточнить сумму моего гонорара .
В таком решительном настроении, я открыла дверь кухни
– Магда, я обедаю в городе, – и добавила, – ужинаю тоже.
Как же хорошо, что сегодня среда и меня пригласила Виктория!
Магда отдала мне пирог приготовленный к обеду и еще коробку какой-то провизии.
– Кого мне кормить, – сказала она. – В доме остается только мадам, и та объявила голодовку.
– Кто Ливера в дом пустил? – недоумевала я.
– Сам пришел, – фыркнула экономка. – Муж видел, Эмили его из окна свитером дразнила, кулак в дырку засунула и трясла им!