Зои оставила пакеты с банками под дверью книжного и заглянула внутрь соседнего помещения, громко кашлянув:
– Можно кого?
На девушку уставились семь пар глаз, разговоры и работа прекратились. В пыльной комнате с покосившейся лестницей на второй этаж царил полный хаос из мешков, кирпичей и валяющихся кругом инструментов.
– А кого вам надо? Скажем, можно или нет, – усмехнулся загорелый мужчина в клетчатой рубашке с белыми разводами краски, вызвав гогот остальных.
Зои мазнула по нему равнодушным взглядом и снова спросила:
– Могу я поговорить с хозяином? Или кто тут главный?
– У-у-у-у, – протянули мужчины, и голос подал снова тот, что был в грязной рубашке:
– Так, а что, если скажу, что главный я? Будете говорить со мной?
Девушка цыкнула и не успела ответить раздражающему субъекту, как по шатающейся лестнице, придерживаясь за стеночку, начал спускаться рыжий незнакомец.
Заметив, что кругом царит тишина и работа застопорилась, он весело поинтересовался:
– Что у нас тут за кризис? Нам надо закончить сегодня со стенами.
Зои сразу оценила обстановку и поняла, кто заправляет в этой компании. Мужчины проследили за тем, как девушка перешагнула через порог и, лавируя между мешками с цементом, подошла к лестнице.
– Добрый день. Я хозяйка книжной лавки «Александрия», Зои Янг. Хотела бы поинтересоваться, что тут происходит?
Незнакомец оглядел сарафан в веселый цветочек, надетый феей после того, как мама «случайно» прожгла с утра ее черную майку, и улыбнулся.
– Наконец-то вы нашлись! Знаете, а вы кардинально отличаетесь от того хозяина книжной лавки, что мне представили.
«Сначала думай, потом делай… что, трудно запомнить?» – проворчала про себя Зои.
– Произошло небольшое недоразумение, – деловито проговорила девушка.
Мужчина усмехнулся, приподняв широкие темно-рыжие брови, но, заметив, что работники так и глазеют на них, ловя каждое слово, галантно уступил Зои дорогу, кивая головой в направлении второго этажа.
– Я это уже понял, госпожа Янг. Пройдемте, поговорим в более тихом месте.
Девушка с сомнением посмотрела на старую лестницу, и мужчина рядом улыбнулся еще шире:
– Не бойтесь, если что, поймаю.
– Кто сказал, что я боюсь? – возмутилась Зои, смело шагая вверх и вздрагивая от каждого скрипа ступенек.
На втором этаже оказался наскоро обставленный кабинет, а точнее, в комнате были лишь рабочий стол, заваленный планами и чертежами, торшер рядом и стул. Вот и вся обстановка. Зои посмотрела на грязные стекла в окнах и заметила внизу на улице госпожу Гризмор, успевшую завести разговор с одним из работников, таскающих мешки и коробки из магэпа. Девушка предусмотрительно отошла от окна, дабы не провоцировать Эвелину на новые сплетни, а то с гномихи станется разглядеть Зои даже с такого расстояния сквозь пыльное стекло.
– Так чем вы тут занимаетесь? – спросила фея мужчину, краем глаза посматривая на бумаги на столе.
– Ремонтом. Капитальным. Готовимся к открытию.
– Открытию?
– Мастерская по производству тачпадов. Иначе – лавка магических экранов.
Про тачпады Зои слышала, они появились пару лет назад и взорвали общественность. В столице иметь сие чудо уже было не из области фантастики, а стало скорее новой реальностью. С помощью магических экранов можно было звонить другому обладателю этого последнего слова науки и магии, передавать короткие сообщения, хранить нужную (и ненужную) информацию, распрощавшись с многочисленными папками на работе. В общем, ничего хорошего. В понимании Зои.
Не то чтобы девушка была врагом прогресса. С отцом-ученым такой не уродишься, и на прошлый Новый год фея даже получила в подарок тачпад, но, запутавшись в программе ввода сообщений и за день уронив его тонкий корпус на землю раз десять, отдала племяннику. Для таких новшеств она нашла себя уже староватой, хотя вот отец заправски работал на магическом экране и… читал. Последнее было самым ужасным для сознания Зои. Тачпады могли заменить книги, что они и делали в последнее время. Единственное было хорошо – пока не все книги были переписаны на магические ленты, продаваемые специально для тачпадов. Но это пока.
В общем, для Зои как для хозяйки книжной лавки, большой поклонницы старых изданий и бумажных книг книг, новое изобретение, совершенствующееся из года в год, было злом, что подло уничтожало прекрасное в и так подпорченном мире.