– Все в порядке, просто мой обычный вид. – Не сильно убежденная, Эвелин кивнула и протянула ей один из бокалов. – Что это? Алкоголь?
– Это французское вино. И нет, оно не разбавлено водой! – Девушка горделиво поднесла бокал к губам. – Мне придется согласиться на ваши с Алисой уроки английского этикета, чтобы я смогла найти мужа, но, pour l’amour du ciel[4], я не стану совершать святотатства против этой амброзии!
Хоуп чуть не задохнулась от смеха.
– Ты же понимаешь, что Алиса убила бы тебя, если бы узнала, что ты тайком распиваешь вино?
– Знаю! Разве это не делает все более захватывающим?
На этот раз Хоуп рассмеялась, уже не сдерживая себя.
– Несомненно! Не волнуйся, я не скажу ей ни слова.
– Это будет наш маленький секрет?
– Это будет наш маленький секрет.
Эвелин хихикнула и поспешила наполнить бокалы. Одеяло, автомобиль и вино разожгли в Хоуп тепло, от которого она наконец перестала дрожать.
– Раз уж мы тут секретничаем… – начала Ив, – расскажи мне какой-нибудь твой секрет.
– У меня нет секретов, – мягко призналась Хоуп. – Моя жизнь даже вполовину не столь захватывающая, как твоя.
– Если бы только знала! Если я так и продолжу сидеть без танцев и поцелуев с герцогами за кустами роз, я просто умру со скуки!
– Я никогда в жизни не танцевала и не целовалась ни с каким герцогом.
– Как нет? Значит, те романтические истории про английскую знать, которые я читала, – ложь?
– Не знаю, какие истории ты читала, но я уж точно не та, с кем может случиться что-то подобное. – Хоуп улыбнулась.
– Какой ужас! Даже маленького поцелуя? Даже целомудренного поцелуя? – Забавляясь, Хоуп покачала головой. – Какая трагедия! Как неумело и скучно ты проводила время в свете, подруга…
– Не спорю, – рассмеялась та. – Я, конечно, использовала его гораздо скучнее, чем ты.
– Время еще есть, – сказала Эвелин с лукавой улыбкой. – Напоминаю, что мы с Алисой обещали помочь тебе в охоте за мужем.
– Невежливо говорить об «охоте» за…
– Хорошего, богатого! И по возможности безумно в тебя влюбленного.
– Совершенно невыполнимая задача, но спасибо.
Эвелин откинулась в кресле, покачивая бокал с вином в руках.
– Для Даггеров нет ничего невозможного… а во мне течет их кровь. Моя мать – истинная Даггер – очень упрямая!
– И ты на нее похожа?
– Как две капли воды. – Ив улыбнулась. – Я с нетерпением жду возможности представить ее тебе.
Хоуп почувствовала внезапный укол зависти. Если бы только она могла так же гордиться матерью, как Эвелин гордилась своей!
– Я буду очень рада, если ты это сделаешь, – ограничилась она кратким ответом.
– А еще я хотела бы познакомить тебя при более благоприятных обстоятельствах с моим кузеном, – продолжала Эвелин. – Обещаю тебе, что Кайден не такой осел, каким выставил себя на балу. По крайней мере, не до такой степени.
Уклонившись от ее взгляда, Хоуп подумала, не кроется ли проблема в том, что ее ожидания слишком занижены, ведь в поведении мистера Даггера она не увидела ничего столь уж предосудительного. Напротив, у нее было ощущение, что он обращался с ней так же бесстрастно, как с любой другой женщиной. Да и вообще – как с любым человеком помимо его семьи.
«И это уже в новинку для той, которую половина общества просто игнорирует».
– Ну? – настаивала Ив. – Ты собираешься открыть мне какой-нибудь секрет?
– Даже не знаю какой…
– Может быть запретная любовь? – Эвелин улыбнулась еще шире. – Есть ли кто-то, кто мечтает о тебе в своих снах?
Хоуп взглянула на вино в бокале и залпом выпила все содержимое.
– Честно говоря, – пробормотала она спустя несколько секунд, – я сомневаюсь, что такой человек вообще существует.
– Сколько бы ты ни мечтал о ней, – продолжал Эзра, – я очень сомневаюсь, что мисс Хоуп Мод была в Ист-Энде в то время. Ни она сама, ни какой-либо ее портрет.
– Я тоже так думаю, – согласился Кайден. Я просто нахожу это… любопытным.
– Тот, кого ты, возможно, видел, – это ее отец. У виконта Лоури наверняка было несколько содержанок в том районе, ну если ты понимаешь, о чем я.
– Гм.
Кайден не нуждался в пояснениях от Эзры: за долгие годы он не раз видел, как пэры королевства шествуют по самым захудалым борделям и притонам, которыми были усыпаны улицы. В результате аристократы оказывались такими же, как и бедные несчастные души, имевшие несчастье родиться там.
Вдвоем они удалились из зала, где до этого момента упражнялись в фехтовании. В прилегающей прихожей они принялись снимать свою защитную амуницию.