– Однако вы сказали, что герцогиня просила Рауля вернуть ей колье, заменив бриллианты стразами?
– Ну, это уже пустяки. Любой ювелир возьмется в короткий срок изготовить копию золотой оправы и вставить в нее фальшивые камни. Герцог ничего не заметил бы… Но я буду продолжать свою печальную повесть. Всю ту ночь я провела без сна, думая, думая. Глаза Рауля, растерянные, взывающие о помощи, стояли передо мной, И рано утром, когда Рауль уже находился на работе в своем министерстве, я навестила его там. На шее у меня было недорогое ожерелье из искусственного жемчуга; впрочем, только эксперт смог бы отличить жемчужины по внешнему виду от настоящих. Я обняла Рауля, стала успокаивать его и сказала, что через пару дней получу большие деньги по контракту – несколько тысяч фунтов – и отдам их все ему; выручить его из беды, сказала я, счастье для меня.
– Ну а он?
– Сперва заявил, что ни за что не возьмет деньги от меня, и я знала, что он так скажет. Но в конце концов, после моих просьб, уговоров и даже слез, согласился при условии, что возьмет деньги взаймы и отдаст их мне при первой возможности. Бедняга сразу утешился. Благодарность переполнила все его существо. Он целовал мои руки, называл меня своей спасительницей, ангелом-хранителем… и тогда….
На минуту она умолкла.
– Что же дальше? – спросил я нетерпеливо.
– И тогда я приступила к выполнению своей рискованной задачи. В служебном кабинете Рауля стояло несколько больших бронированных сейфов, привинченных к полу. Когда мы с ним успокоились и развеселились, я как бы между прочим спросила Рауля: какой из этих сейфов «главный», где находятся самые ценные вещи. При этом я, разумеется, сделала вид, что спрашиваю из чисто женского любопытства, интересуясь лишь его работой. Он засмеялся и указал на самый массивный сейф, добавив, что тут хранятся особо важные секретные бумаги французской дипломатии. Я сразу поняла, что документ, который я обязана добыть для моего шефа (тот самый Договор, о котором я уже говорила), находится в том шкафу.
«Имеется всего три ключа к сейфу, – сказал Рауль. – Один у президента Франции, другой у министра иностранных дел».
«А третий?» – спросила я, хотя заранее знала ответ.
«Третий – вот он!» – заявил мой беспечный Рауль, нажимая какую-то секретную кнопку; увы, я не успела заметить, где она находится, но у меня наготове были и другие варианты… Когда из его стола автоматически выдвинулся потайной ящик, Рауль достал оттуда и торжественно показал мне небольшой ключ странной формы. Я сделала вид, что очень разочарована.
«Не может быть! – обиженно сказала я. – Такой малюсенький ключик к такому огромному стальному шкафу? Ты просто разыгрываешь меня!»
Мои слова ужасно рассмешили Рауля.
«Ах ты глупенькая птичка-синичка! – сказал он, посмеявшись. – Что ты понимаешь в таких вещах? Я докажу тебе, но за это ты должна будешь поцеловать меня три раза. Идет?»
«Пять раз!» – уточнила я…
Все шло как по нотам, как я и рассчитывала. Мы подошли к сейфу. Рауль покрутил небольшие диски сбоку, поставив их стрелки на цифры девять и четыре (я запомнила), вставив ключ в замочную скважину… и в этот момент я сильно рванула шнурок с жемчугом, обвивавший мою шею. Жемчужины градом посыпались на пол.
«Боже мой!» – воскликнула я с деланным ужасом, глядя, как они раскатились в разные стороны.
Рауль, галантный француз, забыв о ключе, торчащем в сейфе, мигом опустился на корточки и стал собирать блестящие шарики – так заботливо, словно это были подлинные драгоценности, стоившие по меньшей мере тысячу франков.
Я молниеносно выдернула ключ из скважины, сделала с него несколько отпечатков на кусочке воска, который приготовила заранее, спрятав в носовом платке, и сунула ключ на прежнее место. Поднявшись с пола, Рауль вручил мне собранные жемчужины, не упустив при этом случая поцеловать меня, и, выполняя обещание, открыл дверь шкафа.
Хотя она была открыта всего одну-две минуты, я успела заглянуть внутрь и подметила, что документы в небольших папочках аккуратно разложены в нескольких отделениях, причем над каждым отделением имеется ярлычок с наименованием документа. Память у меня отличная. Я постаралась запомнить общий вид и расположение папок…
Чтобы не затягивать рассказа, скажу вкратце: конспиративная парижская агентура изготовила мне поддельный ключ в тот же день.
И к концу рабочего дня я, с кокетливой улыбкой и трогательным извинением, еще раз появилась в кабинете Рауля дю Лорье. Впрочем, особых извинений не требовалось. Бедняга парень, доверявший мне как самому себе или еще больше, всегда был безумно рад моему приходу – даже в это священное место…
Теперь мне надо было удалить его из кабинета. Но я знала, как это сделать. В другом отделе министерства, этажом выше, работал друг Рауля – тот самый, который познакомил нас месяца два назад. Его имя – Бернар. Я сказала, что хочу пригласить его на свою очередную театральную премьеру, и попросила Рауля сходить за ним. Я рассчитала, что за время их отсутствия буду иметь пять или шесть свободных минут для выполнения задачи, от которой зависит наша судьба…
Едва только закрылась за ним дверь, как я уже была возле сейфа. Можете представить, Ивор, как я волновалась! Мне пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы действовать четко и уверенно.
Ключ подошел. Я повернула диски, как делал это Рауль, открыла сейф и, выхватив из него намеченную папку, торопливо раскрыла ее, чтобы убедиться, что находящийся в ней сложенный документ – именно тот, какой мне нужен. Ошибка была бы непоправима и могла испортить все дело. К счастью, я не ошиблась: в моих руках был Договор, заключенный недавно между Японией, Россией и Францией, подписанный и скрепленный печатями трех держав. Договор, который ваш министр иностранных дел имел основания считать особо секретным, могущим нанести вред Англии.
Беглый взгляд на этот документ создал у меня впечатление, что он не имеет военного характера, а относится скорее всего к области торговли между тремя государствами. Но это меня уже не касалось; я должна была отослать его шефу, который сам оценил бы его истинное значение и решил, наносит он ущерб интересам Англии или нет.
На место Договора я положила в ту же папочку и ту же ячейку сейфа «документ», который принесла с собой в ридикюле.[11] Это был просто-напросто чистый лист бумаги, сложенный вчетверо и напоминавший видом и формой официальный документ, так что человек, открывший сейф по другому делу, никогда бы не заподозрил что-то неладное. Я надеялась получить Договор обратно прежде, чем его хватятся в министерстве… Как видите, Ивор, если я даже изменила своему жениху, то лишь для того, чтобы спасти его. Теперь вам это понятно, не так ли?
– Понятно. Теперь вы желаете убедить меня и себя, что ваш поступок оправдан и закономерен. Но – Боже мой, Максина! – не мог удержаться я от восклицания. – Вы сотворили страшное дело! Хищение государственного документа…
– Я знаю, я знаю. Но мне нужны были деньги – для Рауля. И не было иного пути получить их. Вы же помните, я отказывалась, пока не услышала о пропаже бриллиантов…
– А потом, – перебил я возмущенно, – чтобы избавить жениха от риска позора, вы подвергли его другому, гораздо более серьезному – риску ареста!
– Ругайте меня, Ивор, – устало промолвила она. – Я заслужила это. Но все же позвольте мне досказать вам, что произошло дальше. Я успела уложиться в свои шесть минут и даже имела минуту в запасе до возвращения Рауля, который сказал, что его друг Бернар, за которым я его посылала, уже ушел домой. Я глянула на свои часики, сделал вид, что очень обеспокоилась, и сказала, что немедленно должна идти на генеральную репетицию в театр. Я не могла терять ни секунды; чем скорей я отправлю документ в Англию, тем скорей он вернется ко мне обратно, тем больше шансов, что его пропажа не будет обнаружена…