Кондуктор хлопотала над лежащей на полу парой – крупный, серьезный мужчина с тростью в руках пытался подняться с невысокой женщины в алом пальто. Мужчина безуспешно искал точку опоры, а суетящаяся вокруг женщина не добавляла ему сил. Наконец он не выдержал и властно рявкнул:
– Отойдите!
Обидевшись, кондуктор отошла к водителю и закурила. Мужчина встал и посмотрел на лежащую женщину:
– Вставайте! Я не могу предложить вам руку, но можете ухватиться за мою трость. Катя пошевелилась и тотчас схватилась за голову: висок болезненно пульсировал, в глазах темнело. Медленно, как во сне, она ухватилась за гладкую полированную трость, удивляясь, почему трубка не пластиковая, а деревянная, и медленно встала. Шаг, и она смогла присесть на сдвоенное пассажирское кресло.
– Вас тошнит? – коротко поинтересовался мужчина, вынимая из кармана носовой платок и аккуратно промакивая им лицо.
– Немножко, – Катерина осторожно оценила свое состояние и решила, что протереть лицо и руки влажной салфеткой не помешает.
– Сейчас приедет скорая, вам лучше поехать в больницу, – все так же спокойно сказал мужчина, заглядывая ей в лицо.
– Что? Зачем? – окутавший голову кисель не давал пробиться его словам.
– У вас пульсируют зрачки. Очевидно сильно тряхнуло и кроме того вы приложились головой о поручень, – напомнил пассажир, склоняясь к ее лицу, – хорошо бы сделать рентген.
– Вы…доктор? – Катя попыталась нахмуриться, чтобы удержать ускользающие мысли.
– Нет, – на лице мужчины появилась странная усмешка, – так вы поедете в больницу?
– Я не могу в больницу, – до Катерины наконец дошло, о чем идет речь, – мне надо ехать к маме.
– Вы никуда не сможете поехать, – мужчина вздохнул, выражая свое отношение к упрямым женщинам за тридцать, или Кате просто показалось?
– Значит, я поеду домой… – отстраненно сказала она, с грустью глядя на свое пальто изукрашенное разводами грязи.
– Упрямая женщина, – покачал головой мужчина с тростью, – вам все равно нужно в больницу…
Спор прервали появившиеся сотрудники полиции и скорой помощи. Пока они опрашивали свидетелей и оказывали первую помощь пострадавшим, подъехала машина МЧС, снабженная оборудованием, необходимым для извлечения водителя из практически сплющенного авто. Ко всеобщему удивлению, этот кадр оказался жив и даже невредим, если не считать мелких царапин на лице и руках, оставленных осколками ветрового стекла. Пока его вынимали из машины, обкурившийся и пьяный парень распевал похабные частушки и приставал к девушке-фельдшеру скорой помощи.
Остальным пострадавшим предложили добраться до травмпункта на соседней улице пешком. Мужчина с тростью хмыкнул и выдал несколько едких фраз, от которых у молодого сержанта покраснели уши. После этого Катю и ее спутника, которого почему-то сочли ее мужем, усадили в полицейский «форд».
– Меня зовут Александр, – сообщил он, удобнее перекладывая трость.
– Очень приятно, Катерина, – автоматически ответила Катя, и только тогда внимательнее посмотрела на своего собеседника.
Высокий, но не слишком. Кажется, широким, и весьма солидным, на лице видны тонкие морщинки вокруг глаз и рта. Вид волевого человека много пережившего, но не утратившего вкус к жизни.
Наверное, у него есть жен, и парочка сыновей – подростков, а может балованная принцесса-дочь. Автобус – это явно случайность. Машина сломалась, или он просто спешил домой, чтобы обнять жену, провести с ней вечер, делясь впечатлениями дня. А может он опаздывал на встречу друзей? Или к любовнице… Последняя мысль отрезвила женщину и она нахмурилась, глядя в серые глаза невольного спутника.
Он внешне спокойно перенес и ее разглядывание, и недовольство. То ли действительно был так равнодушен к окружающему, то ли списал ее поведение на последствия травмы.
За десять минут их довезли до унылого помещения, расположенного прямо в жилом доме. Сильный запах крови, спиртовых салфеток и хлоргексидина вызвал у Катерины приступ отвратительного головокружения и тошноты. Александр, взмахнув своей тростью, как волшебной палочкой, тут же отыскал свободный стул, усадил ее и потребовал от пробегающей мимо немолодой, но подтянутой медсестры нашатыря.