Инна улыбнулась.
Это хорошо, что она не засмеялась. И хорошо, что не возмутилась скабрезности анекдотца…
Улыбнулась и отвернулась к окошку, теребя косу за кончик.
Умная девушка.
– А ты все же не ответил. Смог бы жениться на безногой?
– Ну, Маккартни то вот смог…
– Ты себя с Маккартни не ровняй, да там и случай иной, она у него красавица, топ-модель, и ноги у нее нет только до лодыжки, только ступни, так что в сексе это уродство абсолютно не заметно, да и ее молодость в контраст с его преклонными годами, это даже как то эквивалентно уравновешивает их мезальянс… Вот тот же гитарист из Роллинг Стоунз – Билл Уаймэн, тот на потеху публике в свои шестьдесят с хвостиком каждый год женится на семнадцатилетних… Женится и разводится… А Маккартни это совсем иной случай, он как бы не просто в преклонные свои года гонится за юным красивым телом, он вроде как бы и милосердие тем самым проявляет к невесте, но при этом в совершенно разумных пределах…
Кирилл был согласен со всеми доводами Инны… Ему не понравился только изначальный посыл, – де, не равняй себя с Маккартни…
Конечно, он не столь знаменит… Но все равно, такое замечание неприятно ранило его самолюбие.
– Я бы смог, наверное, и наверняка бы смог, доведись тебе попасть в катастрофу, вот например, не выйдут в Нью-Йорке у нашего самолета шасси, и станет он садиться на брюхо, и произойдет авария с жертвами, и представь себе, Инне Гармаш в госпитале имени святой Клементины отрежут обе ноги…
– Дурак, – покачав головой и почему то покраснев, сказала Инна.
– Ты сама спросила, а я ответил…
– О присутствующих не говорят…
– Но ты же спросила конкретно обо мне…
– Да, спросила, потому что мне интересно, насколько… – она запнулась, – насколько уродство может стать препятствием – Зачем тебе это? – спросил Кирилл, – ты ведь красива…
– Надо, – ответила Инна и отвернувшись к окошку видом своим дала понять, что разговор на этом пока окончен. …
Шасси у их "Боинга" благополучно вышло из своих гнезд.
Самолет слегка тряхнуло и от торможения – инерция слегка наклонила вперед их тела, размякшие за пятнадцать часов полета.
Тревога охватила Кирилла.
Тревога, почти переходящая в панику.
Неужели они теперь вот так запросто расстанутся?
– Я хочу увидеться с тобой, – сказал он, искательно заглядывая Инне в глаза.
– Это ни к чему, – твердо ответила она. …
Работа и страсть.
Он то наивный думал, что навал новых американских впечатлений облегчит потерю.
Он сперва был уверен, что на третий день позабудет свою случайную попутчицу.
Но не тут то было!
К исходу первых десяти дней, проведенных в Нью-Йорке, он окончательно потерял покой.
Из телефонного справочника Кирилл выписал все номера, принадлежавшие абонентам по имени Garmash…
К кому она летела? Он ведь даже этого не знал!
Летела по ангажементу – играть в симфоническом оркестре Филадельфийской филармонии? Или имела намерения работать простой учительницей музыки?
Ищи ветра в поле!
Как легкомысленно упустил он ее в аэропорту имени Кеннеди!
Но фамилия Гармаш была зацепкой.
Она могла лететь к родственникам.
Или родственники могли что-то знать о ее американской судьбе.
Сто восемьдесят фамилий Garmash из телефонного справочника – Кирилл поделил на три группы.
Более вероятных, менее вероятных и совсем не вероятных.
В более вероятные – попали номера на Брайтоне и те, у которых "секонд нэймз" имели какую-бы то ни было русскую созвучность.
Так он очень надеялся на:
Алекзандер Гармаш
Базил Гармаш
Ирэн Гармаш Они запросто могли оказаться нью-йоркскими дядюшками или тетушками его принцессы.
Пятая попытка – Нателла Гармаш – ответила Кириллу по русски… Но разочаровала.
Никакой родственницы по имени Инна в Нью-Йорке у нее не было.
Ему отвечали.
Ему не отвечали, бросая трубку.
Ему хамили, картавя с характерным одесским акцентом…
Ему отвечали с изысканной вежливостью…
Но результата не было.
А он все звонил и звонил, тратя время и деньги.
И с каждой попыткой он все больше и больше распалялся, приходя в возбуждение от воспоминаний об ее косе, что лежала не ее груди.
Когда к исходу пятого вечера, проведенного возле телефона, он уже подходил к концу списка второй – менее вероятной группы, набрав номер очередного абонента Гармаш из Нью-Джерси, на другом конце линии он вдруг услышал ее неповторимый низкий голос…
– Хэллоу…
В горле нервически запершило, и Кирилл просипел что-то нечленораздельное.
– Хэллоу! Ху из ит? – нетерпение возвысилось в трубке…