Подождав, пока проедут машины, сеньор Вальдес ступил на мостовую, перешел улицу в сторону университета, прошел еще три квартала в южном направлении и сквозь стеклянную дверь вошел в банк.
С недавних пор в банке была введена новая должность, и теперь посетителей встречал одетый в форму придурок, единственной задачей которого было с порога выспросить, в чем состоит цель визита. Сеньора Вальдеса бесил такой подход к клиентам. К тому же деньги, которые директорат тратил на зарплату этих беспомощных холуев, были бы уместнее в портфелях акционеров.
— У меня встреча с сеньором Эрнесто Марромом, — сказал он.
— Как вас представить, сеньор?
— Сеньор Вальдес.
Холуй ушел в глубину зала, мимо охранника, такого толстого, что его пузо свешивалось над кобурой револьвера, полностью закрывая ее, и вошел в искусно украшенную деревянной резьбой массивную дверь.
Высший менеджмент национального банка «Мерино» славился любовью к роскошным интерьерам. Стены были украшены резными деревянными панелями, а на потолке красовались лепные украшения: аллегорические фигуры Промышленности и Сельского хозяйства, сыплющие из рога изобилия фрукты и овощи во все уголки просторного вестибюля и толстые голые амуры, сгибающиеся под тяжестью мешков с деньгами. Сеньор Вальдес задрал голову, прослеживая их тяжелый, неспешный полет по белой штукатурке, и тут услышал голос клерка, приглашающего его войти.
Холуй провел его по короткому коридору в кабинет управляющего банком.
Сеньор Эрнесто Марром уже поднимался из-за стола, протягивая руку.
— Дорогой мой сеньор Вальдес! — пророкотал он. — Какая неожиданность! Надеюсь, вы здоровы?
— Да, вполне здоров. Как вы?
— Спасибо, спасибо, как всегда, дел невпроворот.
— А как поживает сеньора Марром?
— Прекрасно, благодарю. Чем я могу вам помочь?
Сеньор Вальдес полез в карман и вытащил бумажник.
— Мне надо обналичить чеки — роялти за последние романы. — Вместе с чеками из бумажника вылетела записка Катерины и упала на стол.
Сеньор Марром подобрал ее и протянул сеньору Вальдесу.
— «Я пишу»? Вы что, сеньор Вальдес, боитесь забыть, чем занимаетесь? Или это на случай, если потеряетесь?
Потеряетесь? Да, он потерялся. Как это похоже на правду. Как теряются выжившие из ума старики, хранящие в бумажниках листки с именем и адресом «на всякий случай», если вдруг умрут где-нибудь на автобусной станции или, что еще хуже, очнутся в незнакомом месте далеко от дома, не имея ни малейшего представления, кто они и как туда попали.
Сеньора Вальдеса охватила волна ненависти к сеньору Маррому за то, что тот грязными лапами осквернил записку Катерины. В романе он, не задумываясь, придумал бы банкиру страшную казнь и за меньшее преступление, но жизнь диктовала свои условия, и он равнодушно сказал:
— И то, и другое, — и убрал записку в бумажник.
— А почему вы не обналичили чеки в отделе розницы? — спросил управляющий. — Это же так просто!
— Знаю. Мне ужасно неловко беспокоить вас, но я хотел бы перевести эту сумму на мой счет за границей.
— Ах так? Все равно деньги должны сначала пройти через ваш личный счет.
— Правда? Неужели это действительно необходимо? Столько бумажной волокиты…
— Да уж, не говоря о налогах…
— Прошу вас, только не будем о налогах, — смеясь, замахал рукой сеньор Вальдес.
— Хорошо, я сам этим займусь.
— Еще раз прошу прощения, но нельзя ли сделать это сегодня?
— Сегодня? — сеньор Марром добродушно вздохнул. — Ох, сеньор Вальдес! Мы завалены работой, но так и быть, ради вас я останусь и поработаю во время обеда. Хотел забежать домой, но уж ладно, будь по-вашему. Только не думайте, что я для любого клиента иду на такие жертвы!
— Я очень ценю ваше отношение, — сказал сеньор Вальдес сердечно. — Очень, очень ценю, поверьте. — Он встал и пожал управляющему руку. — Не провожайте меня.
Выйдя на солнечный свет, сеньор Вальдес прошагал три квартала обратно на север и нашел Марию за столиком в той же позе, в которой оставил: она сидела, откинувшись на спинку, элегантно забросив одну стройную ногу на другую и соблазнительно покачивая туфелькой, висящей на голых пальцах узкой ступни.
— Не верю своим глазам, сеньора Марром! Вы все еще здесь?
— Ты бесстыдный обманщик, Чиано, и прекрасно знаешь это.
— Я только что говорил с Эрнесто.
Мария отвернулась, будто это ее совершенно не интересовало.
— И он сказал…
— Что интересного он мог сказать?
— Он сказал, что не придет домой обедать, а останется работать в банке до вечера.