Во всем этом эпизоде с джинсовой курткой, хотя на тот момент мы этого не понимали, Сара почувствовала себя нелюбимой, а я испытал отсутствие уважения к себе. Я знал, что Сара меня любит, но она, с другой стороны, стала недоумевать, люблю ли я ее так, как любит меня она. В то же самое время, когда она отреагировала на отсутствие во мне «энтузиазма» относительно подарка, мне показалось, что я не нравлюсь ей таким, какой я есть. Мы этого не выражали словами, но тем не менее чувство, что тебя не любят и не уважают, стало постепенно проникать вглубь каждого из нас.
В 1973 году мы поженились, в то время я учился в аспирантуре Уитона на магистра в области взаимоотношений. Оттуда мы отправились в Айову на служение, и я получил степень магистра богословия в семинарии Дюбук. В Айове мы с одним пастором организовали консультационный центр. В течение этого времени я всерьез занялся изучением разницы в психологии мужчин и женщин. Я испытывал чувство сострадания к моим клиентам, потому что у нас с Сарой тоже были проблемы в межличностном общении из-за разницы в мужской и женской психологии.
ВЫ можете быть правы по существу, но неправы по высоте голоса
Например, мы с Сарой абсолютно по-разному общаемся на публике. Сара очень заботливая, внимательная, ей нравится разговаривать с людьми о самых разных вещах. После общения с людьми она испытывает прилив энергии. Я склонен к аналитическому образу мышления и в процессе обдумывания не проявляю особой эмоциональности. Я заряжаюсь энергией во время уединенных занятий на протяжении нескольких часов. Когда я общаюсь с людьми, я проявляю сердечность и теплоту, но в меньшей степени, чем Сара.
Однажды вечером мы возвращались домой после изучения Библии в небольшой группе, и Сара проявила довольно бурные эмоции, которые накопились в ней в течение нескольких недель.
– Ты был таким скучным на занятиях сегодня, – сказала она почти сердито. – Ты пугаешь людей своим молчанием. А когда ты говоришь, ты можешь сказать что-то бестактное. То, что ты сказал новой супружеской паре, было недопустимо.
Я удивился, но попытался защитить себя.
– О чем .ты говоришь? Я старался выслушать людей и понять, что они говорят.
При ответе голос Сары прозвучал несколько выше:
– Тебе нужно дать людям расслабиться и почувствовать себя комфортно. (Голос звучал все выше и выше.) Тебе нужно помочь им! (Теперь Сара почти кричала.) Нельзя постоянно прятаться в себя!
Некоторое время я не отвечал, потому что чувствовал себя униженным не только ее словами, но и манерой разговора, и тоном. Наконец я ответил:
– Сара, ты, может быть, права по существу, но неправа по высоте голоса.
Сара вспоминает, что тот разговор в машине был для нее поворотным. Возможно, она достаточно точно оценила то, как я общаюсь с людьми, но манера выражения ее оценки была убийственной. Мы оба получили тогда хороший урок. До сих пор мы иногда напоминаем друг другу: «Ты знаешь, возможно, ты прав по сути, но неправ по тону голоса». Так или иначе, я считаю, что Сара со времени того разговора исправилась в большей степени, чем я. Как раз на прошлой неделе она побуждала меня быть более тактичным по отношению к одному человеку. И, учтите, я тридцать лет нахожусь в служении!
Тот эпизод в начале нашей семейной жизни посеял много семян информации, которую позже я смог определить и описать. Я знал, что Сара любит меня и что ее вспышка объяснялась желанием помочь мне. Она хотела, чтобы я ценил ее заботу, чтобы я понял, что все это она делала из любви ко мне, но в результате я чувствовал себя униженным, виноватым и невольно начинал обороняться. В течение многих лет мы продолжали сталкиваться с той же проблемой. Она повышала голос, выражая свою озабоченность тем, что я не обратил должного внимания на то, что должен был заметить. «Ты ответил на такой-то звонок? Ты написал эту записку?»
Я старался, как мог, исправиться, но временами все повторялось снова, и у нее возникало ощущение, что я не ценю ее попытки помочь мне.
Потом я забыл про день ее рождения
Прошло еще несколько лет, и подошло время празднования дня ее рождения. Она представляла, как я поздравляю ее, и думала, вспомню ли я о нем вообще. Она всегда помнит все дни рождения, но для меня эти даты никогда не были чем-то примечательным. Она никогда не забыла бы мой день рождения, потому что сильно любила меня. Все время до наступления своего дня рождения она раздумывала над тем, как я отмечу этот праздник. Она думала: «Занимаю ли я в его сердце место, какое занимает в моем сердце он?»