Сама того не сознавая, Нирисса инстинктивно потянулась к Гарри, когда Дельфина сказала:
— Это может удивить вас, но я собираюсь выйти замуж за герцога Линчестерского!
Б свою очередь, Гарри был настолько удивлен, что, выпрямившись на стуле, воскликнул:
— Линчестерского? Не может быть!
— Не очень-то учтиво с твоей стороны, — заметила Дельфина. — Я-то думала, что вы будете гордиться моим замужеством. Ведь он первый герцог Великобритании, самый знатный из всех пэров!
— Если честно, — признался Гарри, — по-моему, это будет сногсшибательным событием. Когда вы поженитесь?
Дельфина ответила не сразу:
— По правде говоря, герцог еще не сделал мне предложения, но я знаю, что он намеревается его сделать.
— Тогда тебе стоит послушаться моего совета и вспомнить поговорку «цыплят по осени считают»! Я много слышал о Линчестере. Да и кто о нем не слышал! И хотя лошади из его конюшен галопом проносятся через финишную черту, забирая все возможные призы и награды, ни одна из женщин не сумела до сих пор направить его галоп к церковному алтарю!
— Но именно это я и намерена сделать, — жестко отрезала Дельфина.
Как будто чувствуя сомнения брата в ее способности добиться своего, она враждебно посмотрела на Гарри. Ее глаза встретились с тазами молодого человека, во взгляде которого она увидела ответный вызов.
Тогда заговорила Нирисса:
— Дорогая, если герцог сделает тебя счастливой, то все мы непременно пожелаем тебе всего самого наилучшего, и, по правде говоря, я уверена, когда ты сообщишь папе о вашей помолвке, он будет очень тобой гордиться.
— К тому же он будет страшно заинтересован. — вмешался Гарри, — ведь Линчестер владеет одним из лучших в стране домов Елизаветинской эпохи, а папа сейчас как раз работает над этим периодом.
— Если так, — обрадовалась Дельфина, — то это могло бы сослужить хорошую службу.
— Сослужить хорошую службу, но чему? — поинтересовалась Нирисса.
Сестра в ответ промолчала. Потом заговорила сама:
— Теперь попытайтесь понять смысл сказанного мною. Два последних месяца герцог Линчестер неотступно преследует меня, и его предложение мне, возможно, последует через несколько дней.
Тут голос ее зазвучал почти триумфально.
— Только подумайте, что это будет означать! Все почести — сразу за королевской семьей, я буду одной из самых важных особ в стране! Я стану хозяйкой дюжины домов, самым великолепным из которых является замок Нин в Кенте. Я смогу носить драгоценности, при виде которых любая женщина позеленеет от зависти, и я войду в историю как самая красивая из герцогинь Линчестер!
Не хватало только звуков фанфар, чтобы сопровождать торжествующие интонации ее голоса.
Тогда Нирисса тихонько спросила Дельфину:
— Ты его очень любишь?
— Люблю ли я его? — переспросила Дельфина, но ответила не сразу. — Он — сложный человек. Никто никогда не знает наверняка, о чем он думает. И это вдобавок к его циничному отношению ко всем женщинам, падающим ниц к его ногам и умоляющим его снизойти до них хоть на минуту.
В коротком смешке, с которым она продолжала свое объяснение, не было ничего приятного.
— Но он заметил меня! Он выделил меня и заставил весь Лондон говорить обо мне, а теперь мы вместе приглашены погостить на несколько дней в компании друзей к маркизу Свайру.
Гарри поднял брови.
— Так вы сейчас в замке Свайр! — воскликнул он. — Это всего в пяти милях отсюда!
— Да, — подтвердила Дельфина. — Именно поэтому я смогла приехать сюда, когда все мужчины отправились на верховую прогулку.
— Держу пари, им предоставят отличных и на редкость резвых лошадей! — вздохнул Гарри.
— Сегодня герцог сказал мне, — продолжила Дельфина, — что он хотел бы увидеть мой дом, и предложил нам пообедать здесь завтра вечером!
После этих ее слов воцарилась полная тишина. Собеседники смотрели на нее широко открытыми глазами с непередаваемым удивлением.
— Пообедать здесь? — воскликнула наконец Нирисса. — Но как вы можете… Разве это возможно?
— Герцог обо всем договорился, и мы приедем обедать к семи часам. Я рассказала ему о «Приюте королевы», моем древнем доме, где во время одной из своих поездок останавливалась на отдых королева Елизавета, ну и конечно, о папином увлечении архитектурой. Как ни странно, оказалось, что герцог слышал о папиных книгах по архитектуре.
— Но… как он… может обедать… здесь? — отчаянно вопрошала Нирисса. — Что… я подам ему… на обед?
— Именно об этом я и хочу поговорить с вами, — сказала Дельфина, — и вот почему я приехала повидать вас.
Она оглядела гостиную, как будто хотела еще раз в чем-то удостовериться. Потом обратилась к сестре:
— Эта комната смотрится неплохо, особенно если ты поставишь здесь побольше свежих цветов и, конечно, позаботишься о том, чтобы все свечи были новые. То же самое относится и к стоповой. Как я полагаю, она столь же обшарпанна, как и раньше, но по крайней мере портреты наших предков там весьма внушительны, а мебель полностью соответствует стилю самого дома.
— Мо… Дельфина… послушай! — начала было Нирисса.
— Нет, выслушайте вы меня, — прервала сестру Дельфина, — герцог и понятия не имеет о вашем с Гарри существовании, и я не вижу никакого смысла вот так внезапно представлять ему свое семейство, которое он может посчитать для себя обузой.
— Куда же мы денемся 4 таком случае? — резко спросил Гарри. — Да и есть вам будет нечего, если вы не привезете с собой продукты.
— Я все обдумала, — медленно произнесла Дельфина, — и хотя Нирисса будет здесь, герцог не сможет ее увидеть.
— Тогда где же я буду? — спросила Нирисса.
— На кухне! — ответила Дельфина. — Там, где и ты, и мама всегда были!
— Ты хочешь сказать, что я… приготовлю вам обед, не будучи даже… представленной человеку, за которого… ты собираешься выйти замуж?
— Да, если выражаться просто и ясно, — заметила Дельфина.
— А кто… по-твоему, будет подавать на стол, если мне… нельзя входить в столовую? — спросила Нирисса.
В комнате воцарилась тишина, потом Дельфина перевела взгляд на Гарри. Не успела она произнести ни слова, как Гарри воскликнул в гневе;
— Будь я проклят, если я сделаю это! Ты пренебрегаешь нами. Дельфина! Ты не отвечала на письма Нириссы, ты даже не приехала на похороны мамы! Мы от души желаем тебе заполучить твоего герцога, и я надеюсь, что он сделает тебя счастливой, но мы не станем помогать тебе ловить его при помощи бесчестной и хитроумной игры, которую ты ведешь против всех правил.
Слова брата не смутили и не встревожили Дельфину. Она только сказала в ответ;
— Я не думаю, что ты будешь так глуп и откажешься помогать мне, когда услышишь, каким образом я отблагодарю тебя за услуги.
— Лично у меня, да, думаю, и у Мириссы, больше нет желания слушать тебя, — сказал Гарри, — и я уверен, узнай папа про твою затею, он пришел бы в ужас. Мы можем быть бедны. Дельфина, но наша кровь ничуть не хуже, а то и лучше, чем та, что бежит в жилах герцога! И мы имеем что-то такое, что, возможно, совсем растеряли его присяжные, мы имеем гордость!
К удивлению брата. Дельфина неожиданно расхохоталась.
— Звучит очень типично для Стэнли! — сказала она сквозь смех. — Это стоит добавить ко всем тем историям, которые папа с мамой обычно рассказывали нам, детям, о доблестной храбрости Стэнли в сражениях, о том, как они поддержали короля Карла II в его изгнании, как пестовали свою гордыню и тешились родовитостью и совсем не волновались, что их карманы пусты. Весьма достойные речи, но лично я предпочитаю деньги.
— Что ты и демонстрируешь со всей очевидностью! — с сарказмом в голосе откомментировап Гарри.
— Я полагала, что и тебе деньги не помешали бы, — сказала Дельфина. — Когда ты так грубо прервал меня, я как раз собиралась сказать, что готова предложить вам по триста фунтов, если Нирисса и ты выполните все, как я задумала.