***
Джейн впервые за долгое время осталась одна. Джонатан и ей предлагал съездить в Лайл, но она отказалась, рассудив, что любимому и его отцу есть о чём поговорить наедине, а они их лишь стеснит своим присутствием. Больше всего ей, пожалуй, хотелось поделиться радостями семейной жизни с подругой, но Агнесса уехала к родителям сразу после свадьбы, а потому, чтобы не скучать, Джейн решила вернуться к чтению, своему любимому досугу.
Спустившись в библиотеку ещё поутру, она выбрала рукописный труд Роджера Бэкона «Большое сочинение» и на весь день погрузилась в сложный, устаревший текст о разных способах увеличения видимых предметов. И, хотя чтение её не слишком увлекало, Джейн внимательно переходила от строчки к строчки, вникая в смысл. Когда-то давно, ещё в детстве, она поняла, что женщин не воспринимают всерьёз и не считают нужным обучать их чему-либо, кроме хороших манер. Джейн тогда столь сильно возмутилась несправедливости мира, что сама выучилась чтению, а после не обходила стороной ни один сколь-нибудь важный труд из скопившихся в семейной библиотеке. А после, едва ей минуло шестнадцать и дядя Колин стал вывозить её в Карлайл, Джейн через дядю приобрела ещё пару занимательных работ в книжных лавках Карлайла. Хорошо, что дядя в целом спокойно относился к её интересам, хоть и сетовал на то, что это якобы умаляет её шансы удачно выйти замуж.
Воспоминание о нём заставило Джейн ненадолго отвлечься от Роджера Бэкона. Прослезившись, она вспомнила, каким добрым и отзывчивым он был. Конечно, иногда он бывал и упёрт, и гневен, и чрезвычайно не чувствителен, но пережитое горе стёрло всё плохое, и сейчас Джейн помнила только самые хорошие мгновения.
Раздался стук, и в комнату, не дожидаясь ответа, заглянула Элизабет с каким-то отваром в руках.
- Как ты, дорогая? - спросила она. - Ты сегодня совсем никуда не выходила.
- Только в библиотеку, - приподняла Джейн книгу, которую до того положила на колени, - но я себя превосходно чувствую, тебе не о чём беспокоиться.
- И всё же, я принесла тебе кое-что. Болезнь ещё может витать в этих краях, и лучше не забывать о предосторожностях.
Джейн грустно улыбнулась, кивнула и, отложив книгу, встала. Подойдя к сестре, скромно стоящей на пороге, Джейн приняла протянутую кружку и уже пригубила напиток, как за спиной Элизабет показался взбудораженный Киран.
- Кузина Джейн! Вы мне жизненно необходимы прямо сейчас! - вскричал он так, словно случилась какая-то трагедия.
Так и не испив отвара, Джейн вернула кружку ошеломлённой Элизабет и последовала за поспешно удаляющимся по коридору Кираном.
Киран не знал, куда идёт. Главным в тот миг был не позволить Джейн выпить зелье, но теперь он не мог решить: то ли поведать Джейн о том, что узнал, то ли умолчать. Склонялся он, скорее, к последнему, да только в голову не приходило, о чём бы таком Джейн рассказать или что бы такое ей показать, чтобы она ничего не заподозрила.
На счастье Кирана навстречу им шёл Джонатан. С облегчением вздохнув, Киран обратился к нему:
- Милорд, я хотел с вами переговорить о кое-чём важном.
- Подождите, кузен, но ведь вы желали рассказать что-то мне! - удивилась Джейн, совершенно ничего не понимая.
Киран сделал большие глаза, выразительно посмотрев на Джонатана, а после полуобернулся к Джейн.
- Простите, дорогая кузина, но к вам я обратился, так как вашего супруга не было поблизости. Теперь я предпочёл бы обговорить дело с ним.
Джейн расстроилась, но не показала виду. Вот так всегда: женщинам отводится второстепенное место в любой ситуации... Но Джонатан, взяв её за руку и мягко поцеловав в щёку, заставил Джейн забыть и о Киране, и о его важном деле.
- Подожди меня у себя, моя лилия, - тихо прошептал он ей на ухо, - я скоро вернусь.
Джейн кивнула и в некоторой растерянности осталась наблюдать удаляющиеся спины любимого и кузена.
А когда вернулась к себе, след Элизабет уже простыл.
***
Джонатан провёл в Лайле порядочно времени, отужинал с отцом и старыми слугами (за неимением гостей, Ричард Сэвидж с удовольствием разделял трапезы со слугами) и только под вечер вернулся в новый свой дом. Он уже представлял, как заглянет к ним с Джейн в покои, как увидит её, сидящей у окна за книгой, как она улыбнётся и встанет ему навстречу... В душе разлилось приятное волнение, сердце забилось чаще, а взор затуманился от предвкушения. Он настолько погрузился в мечтания, что споткнулся на лестнице и едва не растянулся на холодных ступенях.