Мигом поднявшись и смущённо прокашлявшись, Джонатан огляделся по сторонам и с облегчением выдохнул, когда понял, что падению его не было свидетелей. Преодолев последние ступени, он уже был на полпути к Джейн, когда увидел её саму, поспевающую за кузеном.
Отчего-то его возмутил вид Кирана и Джейн вместе. Конечно, они были лишь кузенами, но что-то уж слишком быстро они нашли общий язык: то гулять выходят, то по коридорам бродят...
Однако после первых же слов Кирана и его многозначительного взгляда Джонатан понял, что за время отсутствия что-то приключилось в Минстенде. И Джейн, судя по её растерянности, ничего об этом не ведала, а Киран по каким-то своим соображениям счёл нужным скрыть от неё возникшую проблему.
Мягко отослав Джейн к себе, Джонатан тоскливо на неё посмотрел в последний раз и дал знак Кирану следовать за собой.
Как прежде с Мег, он завёл родственника в одну из пустующих комнат.
- Я вас слушаю, - дал он знак Кирану приступать к рассказу.
Киран замялся сначала, но потом фыркнул, как будто отвечая на некое мысленное возражение самому себе, и выпалил как на духу:
- Кузина Элизабет приготовила зелье для кузины Джейн, чтобы ваша супруга не забеременела.
Джонатан так и открыл рот, затем захлопнул его и едва не зарычал не присущим ему голосом:
- Что?!
Тогда Киран объяснил, как стал свидетелем корысти Элизабет и как остановил Джейн вовремя, и как понятия не имел, чем объяснить своё поведение и что со всем этим делать, пока, слава богу, не повстречал Джонатана. Уж он-то сложит эту ответственность с его плеч...
Джонатан слушал Кирана вполуха, думая о своём. Первым его порывом было броситься обратно к Джейн, чтобы убедиться, что с ней в действительности всё в порядке, вторым - помчаться к Элизабет, чтобы вытрясти из неё всю душу. В голове не укладывалось, как родная сестра могла поступить так с его возлюбленной! Ему необходимо было выяснить о мотивах сего преступления у самой Элизабет и либо образумить её, либо принять меры. Впрочем, после такого он не смог бы никогда ей более доверять, а значит, оставался один выход... И выход этот был не столь уж плох.
Взметнув просветлевший взгляд на Кирана, Джонатан вопросил:
- Зачем же вы остановили Элизабет, когда вам на руку, чтобы у нас с Джейн не появилось наследника?
Киран отчего-то разозлился. Лицо его пошло красными пятнами, ноздри раздулись.
- Я очень хочу завладеть замком, подобным Минстенду, но не такими грязными методами. Кузина Джейн - моя родственница, и я, верьте или нет, желаю ей счастья.
- А другой вашей кузине что вы желаете? - вкрадчиво поинтересовался Джонатан.
- Тоже счастья, но не ценой другого человека. Я вынужден вас кое о чём попросить, - добавил он после небольшой паузы, - не говорите об этом происшествии моим родителям. Они кожу с меня спустят за то, что я упустил выгодную возможность...
Джонатан неожиданно почувствовал признательность к юноше. Не так уж и плох он оказался, в конце концов. Честнее и порядочнее той же Элизабет...
- Никто больше об этом не узнает, не волнуйтесь, - пообещал он Кирану. - А теперь позвольте, мне необходимо уладить это дело окончательно.
Оставив Кирана, Джонатан отправился на поиски Элизабет. Сначала в её покои - там её не оказалось, затем во двор, в гостиную, библиотеку и, наконец, в кухню, где у неё было специально отведённое для трав и отваров место. Там он её и отыскал.
- Извольте объясниться, миледи, - сухо заявил он стоящей к нему спиной девице.
Элизабет вздрогнула и едва не выронила ступку и пестик, что держала в руках. У Джонатана невольно промелькнула мысль: «Ведьма!».
- О чём вы, Джонатан?
Не впервые она обращалась к нему по имени, и Джонатану это не понравилось. То поцелуи, то фамильярности: что за червивое яблоко завелось в достойной семье Маклейнов? Впрочем, справедливости ради, ни одна из сестёр не была похожа на другую. Джейн являла собой образец порядочности, Изабель была глупой, но хотя бы не злой, тогда как в Элизабет скрывалась целая россыпь пороков.
- О вашем отваре, который вы вручили моей жене полчаса назад. К счастью, она его не выпила, иначе наш разговор был бы очень коротким.
Элизабет выглядела напряжённой до предела, но умудрялась сохранять на лице невозмутимое выражение, словно обвиняли её почём зря, а то и вовсе словно пребывала в уверенности, что поступила правильно. Как бы то ни было, Джонатана это спокойствие окончательно взбесило.
- Даю вам единственную возможность объяснить, зачем вы так поступили. Джейн - ваша родная сестра, неужели это ничего не значит?
- Вы ничего не поймёте, - процедила Элизабет, буравя его недобрым взглядом. - Я желаю Джейн счастья...