Она вернулась домой удрученная. Ее охватило предчувствие надвигающейся беды, и потому она не удивилась, когда ее хозяйка в тот же день под вечер ввела к ней сэра Джона. Но когда она прочла на его лице, что он с трудом скрывает свое торжество, ею овладела ярость. Не думает ли он, что приобретет над ней власть? Она ему покажет, кто она!
Она не возражала, когда он несколькими властными словами отослал хозяйку. Но когда он хотел взять Эмму за руку, она резко выпрямилась.
— Я видела вас всего один раз, милорд — сказала она холодно, — при обстоятельствах, которые сделали для меня нежелательным более близкое знакомство с вами. Поэтому прошу вас удалиться и избавить меня в будущем от попыток сблизиться со мной.
Похоже было, все это не произвело на него ни малейшего впечатления. По его лицу пробежала насмешливая улыбка; очевидно, он принимал все это за комедию, которую она разыгрывает перед ним, чтобы набить себе цену.
— Обстоятельства, о которых вы мисс Лайен, говорите, никак не могут смутить мужчину, знакомого с проявлениями безумства и сумасбродства во всех частях сеете. А вот женщина, которая посещает Красный рай…
— Я ничего о нем не знала! — резко прервала она. — Меня отвела туда мисс Келли, у которой я тогда жила. Оттого-то я и рассталась с ней, и одного этого уже достаточно, чтобы понять, что вы судите обо мне ложно.
Он снова ядовито улыбнулся.
— Я был у мисс Келли и осведомлялся о вас.
— Зачем?
Его глаза блеснули.
— Я влюблен в вас, мисс Лайен, — сухо ответил он с деловитостью, странным образом противоречившей смыслу его слов и той страсти, которую выражало его лицо. — Я услыхал от мисс Келли, что вы хотите стать великой актрисой, о которой заговорит весь мир. Неужели вы думаете, что сможете достичь этой цели без обучения, без средств, без покровительства? Все это я готов предоставить вам, если вы удовлетворите мои желания.
И он в немногих словах изложил свои условия. Он — командир военной флотилии, только что вернулся из похода против североамериканцев и теперь останется на длительное время в Лондоне. Он и так достаточно богат, а те деньги, что он получил в награду за захваченные американские торговые суда, сделали его еще богаче. Он готов выполнить любое желание Эммы. Ее будут обучать лучшие учителя, а длительные путешествия в Париж и Рим пополнят образование. Ей будет принадлежать маленький роскошно убранный особняк на Пиккадили, в ее распоряжении будут камеристки, слуги, экипажи, ложи в театрах. Он будет давать ей много денег на булавки, покупать ей платья у мадам Больё, драгоценности у мистера Кейна. У нее будет все, что она пожелает. Она будет счастлива, как только может сделать девушку счастливой ее возлюбленный.
Она слушала молча, не прерывая. И пока он говорил, она хладнокровно наблюдала за своей реакцией. Она была рада, что все соблазны оставляли ее спокойной, но его страсть все же волновала ее. Холодная деловитость была лишь маской, под которой он скрывал свой пыл, и что-то искушало ее раздуть этот жар. Испытать как далеко заведет этого человека его горячая кровь.
— Вы пришли слишком поздно, милорд, — сказала она холодно, когда он замолчал. — Все то прекрасное и заманчивое, что вы мне только что перечислили, мне уже предложил другой человек. И вы, конечно, понимаете, что принцу Уэльскому я отдала бы предпочтение перед любым другим, если бы я имела намерение продать себя в качестве содержанки. Поэтому я сожалею, но воспользоваться вашим любезным предложением не могу.
Она насмешливо ему поклонилась и указала на дверь. Однако он не уходил. Кровь бросилась ему в лицо, шрам стал темно-красным.
— Что еще вам надо? — закричал он в бешенстве. — Что могу я еще предложить? Требуйте. Если только это в человеческих силах, я выполню ваше желание. Вы же видите, я схожу из-за вас с ума, я непрестанно думаю о вас, каждую ночь вижу вас во сне. Вы должны быть моей, даже если я погибну.
Она улыбнулась.
— Ну зачем же так неистово, милорд? Будем сохранять тот деловой тон, который вы приняли вначале. Вы спросили мою цену. Ну, хорошо, мечтаю иной раз и я. Моя мечта — быть благородной леди. Вы лорд и желаете обладать мной. Женитесь на мне, сделайте меня леди, и я ваша.
Он уставился на нее, как бы не поняв, что она говорит. Затем разразился громким хохотом.