— Да, красивое правда?
— Очень. А почему именно ласточка? — лицо мальчика становится грустным, он не сразу решается ответить.
— В детстве мне мама рассказывала сказку про ласточку, я никогда не видел этих птиц, но очень хотел, а когда я нашёл жеребёнка в лесу, то ничего лучше не придумал, потому что думал только об этой ласточке.
— Так ты ухаживаешь за ней уже очень давно? — не удивительно, что Ласточка так хорошо слушается Вильяма.
— Да, только вот. — Вил замялся и помрачнел ещё сильнее. — мама не разрешает приводить Ласточку в селение, говорит, что такому животному там не место.
Я даже не знаю, что ему ответить, конечно ему обидно, что мама не разрешает заводить животное, но может ей действительно нет там места.
— Знаешь, Ласточке действительно нужно много места и простора, она любит побегать. да и вообще она любит свобуду, может твоя мама действительно права? — глажу животное за ухом, и она издаёт одобрительные звуки.
— Наверное. — Вильям пытался развеселиться, но было видно, что ему всё равно грустно.
"Может когда он повзрослеет то поймёт?"
— Кхм. а твоя мама не будет против, что ты меня в… селение привёл? — пытаюсь перевести тему, чтобв мальчик не грустил.
— Ну, тебе нужна была помощь, она бы точно не отказала, хотя вообще она запрещает помогать людям, но я тебе всё равно помочь не смог. не хочешь сказать почему? — Вильям выгибает бровь и смотрит на меня строго, прям как взрослый.
— Ты о чём? — я действительно не понимаю, почему он злится, а мальчика это только больше раздражает.
В итоге он не выдерживает и выдаёт:
— Ты же не человек! Почему ты соврала мне? Я что зря решил доверять тебе? — Вильям жестом приказывает Ласточке остановится, слаживает руки на груди и буравит меня вопросительно-грозным взглядом, но при этом со смешно надутыми губами.
Не выдерживаю и начинаю смеяться.
— Что смешного? Ты и правда могла умереть! — слаживаю руки на груди и надуваю губы, копируя мальчика.
— И почему же я могла умереть? От твоей магии? — под моим лёгким напором почти весь энтузиазм мальчика пропадает, плечи опускаются и он виновато закатывает глаза.
— Ну… вообще-то да. так почему ты не сказала? Если бы я знал, что ты из этих, то никогда бы не посмел использовать на тебе магию! Прости, а..
"Ну как можно злиться на такую лапочку? Тем более я и сама виновата.."
— Я не злюсь на тебя, тем более ты мне даже помог, я узнала кое что… - осторожно слезаю с лошади, но мягко приземлится всё равно не получается.
От резкой нагрузки на ноги в глазах мутнеет и боль в бедре проявляется с новой силой, если бы Вильям не впоймал меня, то я снова бы упала и повредила бедро.
— Ох..
— Больно? — Вильям помогает мне сесть на траву, осмотревшись понимаю, что это уже не тот проклятый лес, тут даже трава зеленее и мягче.
— Немного… - вру, чтобы успокоить мальчика, но боль только усиливается. — прости, что сразу не сказала кто я. просто я и сама ещё толком не понимаю этого.
— Ты сирота? — неожиданный вопрос заставляет содрогнуться.
— Уже да. — у меня всё ещё перед глазами стоит та ужасная картина смерти мамы.
— Тебе родители не рассказали кто ты, поэтому ты не знаешь, да?
— Да. Ты что-нибудь знаешь о таких как я? — хоть он и ребёнок, но очень умный и смышленный, он и правда может что-то знать.
— Мама рассказывала мне, что раньше мы с вами были самыми лютыми врагами. до определенного момента, но сейчас это в прошлом, мама говорит, что даже пытается подружиться с вами.
— Надо же..
"И с богами мы враги, и с такими как Вильям тоже. что же это такое?"
Обнимаю свои колени руками, всё больше поджимая их под себя, изо всех сил стараясь не расплакаться.
Вильям начал рассматривать меня с ещё большим интересом, видимо таких "не людей" как я он тоже никогда не видел.
— А в книжках вас описывают как страшных монстров, но ты красивая. — Вильям срывает цветок и протягивает его мне.
— Спасибо. — улыбаюсь, принимая подарок, вроде бы простая ромашка, но как же это приятно.
— Давай помогу! — Вил осторожно забирает цветок из моих рук и влаживает за ухо, убирая волосы с моего лица.
— Ах! — я совсем забыла, что моё лицо ужасно изуродованно, это крайне сильно пугает мальчика.
Теперь я не могу сдерживать слёз, испуганное лицо ребенка просто разбивает меня.
— Не плач. прости, я. я не хотел! — Вильям обнимает меня, я не вижу его лица, но чувствую как он дрожит.
"Ему страшно? Но он всё равно меня успокаивает?"
— Эти раны скоро заживут. они у меня не всегда были… - пытаюсь успокоить ребенка, хотя успокаивать больше нужно меня.